Иудаизм и новые технологии связи

Нынешняя эпидемия вызвало множество вопросов и споров, касающихся еврейского использования современных технологий. Можно ли воспользоваться чатом, чтобы родные и близкие могли принять участие в пасхальном Седере. Считаются ли миньяном десять евреев, одновременно молящихся в  Zoom’е? Может ли скорбящий прочесть кадиш по Скайпу? И т.д.

Однако, как пишет Шломо Броди, самое удивительное во всем этом – что, во многих случаях, современным раввинам не нужно изобретать велосипед и начинать с чистого лица. Поскольку некоторые актуальные проблемы обсуждались раввинами еще в прошлом и даже в позапрошлом веке, когда многие современные технологии существовали только в воображении писателей-фантастов.

В числе раввинов, опередивших свое время, был рабби Ицхак Шмелькес (1828 – 1905), один из ведущих религиозных авторитетов своего времени. В 1860 году рабби Шмелькесу был задан интересный вопрос, касающийся телеграфа. Согласно еврейскому бракоразводному законодательству, муж должен непосредственно поручить писцу написать разводное письмо (гет) и назначить свидетелей – можно ли дать подобное распоряжение телеграммой? Очевидно, что во многих случаях это могло облегчить и удешевить развод, а главное, избавить множество женщин, чьи мужья были в отъезде, от печальной участи соломенной вдовы (агуна).

Несмотря на очевидные преимущества, это предложение вызвало ряд вопросов, поскольку, технически, телеграмму мог дать кто угодно (даже сам телеграфист), и было довольно трудно удостовериться, что ее действительно послал муж. Поэтому рабби Шмелькес выразил сомнение, что эту техническую новинку можно будет использовать в еврейском бракоразводном праве.

Рабби Ицхак-Йегуда Шмелькес

Позже, повторно публикуя этот респонс, рабби Шмелькес сделал важное дополнение. В 1876 году был изобретен телефон, что, теоретически, создавало новые возможности для идентификации – беседа по телефону, позволяющая услышать голос и удостовериться, что это действительно муж, который желает развестись. Рабби Шмелькес, впрочем, отнесся к этой новинке столь же скептически, и заявил, что телефон может помочь только в определенных случаях.

В 1901 году, когда рабби Шмелькес снова переиздал сборник своих респонсов, рабби Шмелькес сделал еще одну приписку: «Если в какой-то момент появится телефон или телетаскоп, позволяющий увидеть говорящего с помощью фотографического аппарата, в этом случае будет проще разрешить передачу полномочий посредством машины».

Некоторые современные авторы утверждают, что галицийский раввин был чуть ли не пророком, предвидевшим появление видеофонов и других современных средств связи.  Однако на самом деле раввин, по-видимому, просто внимательно следил за обсуждениями будущего науки и техники. Об этом, в частности, свидетельствует использованное им слово телетаскоп, являющееся ничем иным, как искаженным «телектроскоп» (telectroscope) или «телефоноскоп» (telephonoscope) – терминов, регулярно появлявшихся в то время в научной и фантастической литературе Старого и Нового Света. К примеру, 3 апреля 1898 года на страницах New York Times появилось описание новаторской идеи польского изобретателя Яна Щепаника (1872-1926), прозванного Галицийским гением и польским Эдисоном.  Речь в статье шла о телектроскопе  – «камере для воспроизведения изображений на расстояние при помощи электричества», одной из первых технологий механического телевидения (Щепаник запатентовал это устройство в 1897 году).

Ян Щепаник в своей лаборатории

В том же году Марк Твен упомянул изобретение Щепаника в рассказе «Из «Лондонской таймс» за 1904 год» (в русском переводе прибор назван телеэлектроскопом):

Аппарат достали и подключили к международной телефонной сети. Теперь Клейтон день и ночь звонил во все уголки земного шара, смотрел на тамошнюю жизнь, наблюдал разные диковинные зрелища, разговаривал с людьми, и благодаря этому чудесному изобретению ему стало казаться, что у него выросли крылья, и он может лететь, куда хочет, хотя на самом деле он был в тюрьме за семью замками. Со мной он мало разговаривал, и я никогда не мешал ему, когда он, забыв про все, смотрел в телеэлектроскоп.

 Можно с уверенностью предположить, что рабби Шмелькес если не читал, то, по крайней мере, слышал об идеях и изобретениях своего земляка, и полагал, что если подобные устройства  станут былью, их можно будет использовать и в религиозных еврейских целях.

Как пишет Броди, это был не первый случай, когда рабби Шмелькес сделал приписку к своему респонсу, чтобы обсудить телефон. Так, в 1895 году он внес в свою переизданную книгу целый параграф, объясняющий, почему телефоном нельзя пользоваться в субботу.  Таким образом, он стал одним из первых раввинов, задумавшихся о статусе электричества с точки зрения еврейского религиозного права. В то время телефон все еще считался революционным изобретением, и рабби Шмелькес размышлял, как его можно использовать в религиозной жизни.

Прошло 50 лет, прежде чем в еврейской религиозной литературе снова был поднят вопрос о видеофонах и глубоких социальных последствиях его использования.  В 1956 году рабби Ицхак Вайс (1902-1989), известный раввин родом из Венгрии, благополучно спасшийся от нацистов и коммунистов, получил на отзыв трактат, посвященный заповеди посещения больных (бикур холим).  В частности, в нем обсуждался вопрос: можно ли исполнить эту заповедь по телефону? Мнения религиозных авторитетов, как водится, разделились. Одни считали, что да, поскольку телефонного звонка достаточно, чтобы поддержать больного и укрепить его дух. Другие возражали, что смысл заповеди – узнать состояние больного и, в случае необходимости, оказать ему практическую помощь, так что физическое присутствие является совершенно необходимым.  Наконец, представители третьей школы, к которой принадлежал и рабби Вайс, считали, что, если нет никакой возможности навестить, телефонный звонок тоже засчитывается в качестве заповеди, поскольку и по телефону можно спросить, как самочувствие и нужно ли помочь.

Именно в этом контексте рабби Вайс процитировал приписку рабби Шмелькес, и предположил, что в один прекрасный день телевизор будет работать так же в качестве телефона, обеспечивая двустороннюю коммуникацию. «Что, если со временем телевизор станет устройством индивидуального пользования, как сейчас телефон, и можно будет увидеть и поговорить с больным, как разговаривают с соседом?» – писал раввин.

По телефону, рассуждал рабби Вайс, невозможно действительно понять, как дела у больного, можно только догадываться. Если же появится изображение, возможно, все будет иначе.  В итоге раввин так и не пришел к окончательному выводу, и предложил компромиссный вариант: первый раз больного нужно посетить, а дальше достаточно звонить.

Интересно, что, в отличие от рабби Шмелькеса, рабби Вайсу не пришлось ждать полвека, чтобы получить возможность проверить свои теоретические рассуждения практикой.  23 августа 1956 года на собрании Института радиоинженеров был продемонстрирован примитивный видеофон, на основе которого был создан «пикчерофон», предъявленный публике на Всемирной ярмарке 1864 года.

Александр Элькин