Млахим I, Глава 10. Комментарий
А до царицы Савской дошел слух, и далее – этот рассказ носит выраженно легендарный характер и представляет собой вариант мотива «благословения чужака» (см. подробнее комментарий к Быт 14: 19). В отличие от некоторых других рассказов сходного типа (благословения Малхицедека, Йитро, Билеама), в данном случае благословение произносит не носитель религиозной функции, а царица. Характерная его черта состоит также в том, что царица Савская благословляет не весь Израиль, а только Шеломо, и что ее благословение сосредоточено не столько на отношениях Израиля с Богом, сколько на мудрости царя.
Царица Савская – малкат Шевá – у Иосифа Флавия Никавла, в мусульманской традиции Билькис, у эфиопов Македа. Мы приводим имя в традиционной русской форме, восходящей к Септуагинте. Сама эта фигура, видимо, носит легендарный характер, так же, как связанный с ней рассказ. Традиционно считается, что государство, которым управляла царица, находилось на юге Аравийского полуострова. Еще в анналах ассирийских царей упоминаются сабеи – арабское племя, проживавшее в Северной Аравии. (В античных источниках сабеи известны как жители так называемой «Счастливой Аравии», т. е. Йемена. Видимо, в нашем рассказе речь идет о Сабейском царстве, центром которого был нынешний йеменский оазис Маариб). Иногда сабейским царством управляли женщины, однако само оно возникло на несколько столетий позже предполагаемой эпохи правления Шеломо. С другой стороны, в книге Иова (1: 15) фигурирует народ шевá, совершивший набег на страну Уц, в которой жили герои книги. Наконец, «списку народов» в Быт 10: 7б 28 известен некто Шева – видимо, предок народа сабеев.
С фонетической точки зрения словосочетание малкат Шевá представляет собой анаграмму имени Шеломо. Другие такие анаграммы (лев шомеа «сердце разумеющее», машаль «притча») также связаны с темой мудрости этого царя.
Существует огромный фольклорный, литературный и художественный материал, связанный со взаимоотношениями Шеломо и царицы. Так, в еврейской и мусульманской традиции царица Савская демонизируется – например, отождествляется с царицей демонов Лилит («Зоар» и другие источники). Согласно иудейским и мусульманским преданиям, у нее были волосатые ноги и звериные ступни. Французские средневековые скульптуры изображали царицу Савскую в качестве «царицы Гусиная Лапа» (ср. название известного романа Анатоля Франса «Харчевня королевы Гуселапы»). Сохранилось большое количество средневековых и ренессансных изображений царицы. В сравнительно недавнее время ее профиль почему-то появился на монете, выпущенной в 2002 году в Сомали. (Немало других любопытных фактов на эту тему приводится в статье «Царица Савская» в русской Википедии).
А до царицы Савской дошел слух о славе Шеломо во имя Господа – звуковая инструментовка текста оригинала очевидна: у‑малкат Шевá шомаат эт шема Шеломо ле-шем…
Дошел слух – возможно, царица услыхала о Шеломо от его слуг, занимавшихся торговлей с Офиром (Мальбим, цит. по Honor: 143).
И она пришла испытывать его загадками – здесь сразу вспоминается обычный мотив обмена загадками между женихом и невестой (ср. в Библии Суд 14 и комментарии к этой главе). Хотя в нашем рассказе матримониальная или эротическая тема не присутствует, существует немало преданий, приписывающих Шеломо и царице Савской любовную связь и рождение детей. Так, эфиопские цари возводили свою генеалогию к легендарному Менелику, бывшему сыном этой пары. Средневековый еврейский текст «Алфавит Бен-Сиры» (см. статью Шломо Крола) считает Шеломо и царицу Савскую предками вавилонского царя Навуходоносора (Невукаднеццара). Эта же легенда встречается и у более поздних еврейских авторов (Раши, Ицхак Лурия). Что касается загадок, которые царица предлагала Шеломо, то в ряде еврейских источников (Мидраш Мишлей, Йалкут Шимеони и др.) приведены разные варианты их списка.
Все, что собиралась – букв. «все, что у нее было на сердце». «Сердце» (лев) понимается здесь, как обычно в Библии, как вместилище не чувств, а разума.
А Шеломо ответил на все ее слова – не было такого, чего царь бы не знал и на что не ответил бы ей – таким образом, Шеломо «переиграл» царицу Савскую на поле мудрости. Мусульманское предание утверждает, что ему даже удалось обратить ее в истинную веру.
И дом, который он построил, и яства за его столом, и далее – хотя сама царица сказочно богата (ср. стих 2), она не может не восхититься превосходящим богатством царя.
Жертвы всесожжения – олато – в 2 Хр 9: 4 вместо этого читаем алийато «его подъем» (имеется в виду подъем в Храм). Это же толкование представлено в еврейской традиции (Раши, Мальбим). Тем не менее, вполне возможно, что речь, действительно, идет о жертвах – обычном элементе сцены «благословения чужака».
И была поражена – буквально «и в ней больше не было дыхания» (ве-ло haйа баh од руах).
И сказала царю: Правду слышала я у себя в стране о тебе и о твоей мудрости – ср. слова Йитро в сцене «благословения чужака» в Исх 18: 11: «Теперь я знаю, что Господь больше всех богов». Обратим внимание, насколько «секуляризована» эта сцена по сравнению с аналогичной сценой книги Исхода.
Твои люди – в некоторых древних переводах вместо этого «твои жены».
Да благословится Господь, Бог твой, и далее – наконец-то царица произнесла классическую формулу «благословения чужака»… Весь стих имеет выраженную второзаконническую окраску.
Великое множество благовоний, которыми всегда славился Аравийский полуостров.
А на корабле Хирама, возившем золото из Офира, оттуда привезли много дорогого дерева и драгоценных камней – царица Савская прибыла с юга, и корабль Хирама использовался для торговли с южной страной Офир.
Царь Шеломо дал царице Савской все, что она попросила, помимо того, что он подарил ей с царской щедростью – некоторые исследователи видят здесь намек на торговый договор, однако обмен драгоценными подарками и демонстрация щедрости были традиционно присущи общению царствующих особ. И ушла она обратно в свою землю вместе со слугами – обычное завершение сцены «благословения чужака» (ср. Исх 18: 25; Чис 24: 25).
10: 14-25
Шестьсот шестьдесят шесть киккаров – историческая достоверность этой цифры сомнительна, поскольку она представляет собой суммарный вес золота, полученного от Хирама (9: 14), из Офира (9:28) и от царицы Савской (10: 10) (Jones: 226 и цитируемый там источник).
От странствующих торговцев – ме-анше ha-тарим; эта конструкция выглядит грамматически неправильной; возможно, изначально имелось в виду ме-онше ha-тарим «от дани со странствующих торговцев», что подтверждается переводом Септуагинты (Jonesibid.).
Двести больших щитов из кованого золота – эти щиты, видимо, исполняли чисто декоративную функцию. Их изъял и забрал с собой фараон Шишак (Шешонк) через пять лет после смерти Шеломо (14: 26).
Щиты, малые щиты – цинна, маген. Разница в значении этих синонимов неизвестна.
По три (мины) золота на каждый щит – вслед за двумя древними переводами Alter (658) предполагает, что в изначальном тексте имелись в виду триста мин.
Поместил их в доме из ливанского леса – возможно, этот дом использовался не в качестве хранилища оружия, как отмечалось раньше (см. комментарий к 7: 2), а в качестве сокровищницы (Alter: 658-659).
Покрыл его отборным золотом – из всего изложенного выше можно понять, почему Шеломо все время нуждался в этом металле (Honor: 146).
Шесть ступенек – как отмечают исследователи (Gray: 247, Jones: 227), структура из семи «уровней» была характерна для месопотамских зиккуратов. В нашем случае эти семь уровней представляют собой шесть ступеней и помост, на котором сидит царь, гарантирующий целостность мироздания.
Круглый – аголь. Некоторые авторы предполагают, что вместо этого слова должно быть эгель «телец», символизирующий семитское верховное божество.
Рядом с подлокотниками стояли два льва – в Мегиддо был найден рельеф из слоновой кости, где подлокотники престола опираются на сфинксов с телами львов (Gray: 247 и цитируемый там источник).
Во времена Шеломо серебро ценности не имело – похоже, поздний автор преувеличивает… Таршишские корабли – Таршиш представлял собой место в западной части Средиземноморья (его отождествляли с Испанией, Карфагеном и Гибралтаром). «Таршишские корабли» могут представлять собой корабли, построенные в Таршише, или же корабли настолько крепкие, что им было под силу дойти до Таршиша.
Обезьяна – коф, от санскритского kapi, от которого прямо или опосредованно происходят также древнеегипетское kephi, аккадское ukūpu, среднеперсидское kapīk, новоперсидское kabī, армянское kapik, сирийское qūpā и др. (Р. Ачарьян, Корневой этимологический словарь армянского языка. – Ереван: Издательство Ереванского Государственного университета, 1926, т. 2, стр. 525, на арм. яз).
Павлин – туки; видимо, связано со словом языка малаялам (один из дравидийских языков Южной Индиии) tôgai в том же значении (Brown – Driver – Briggs: 1067). В современном языке слово приобрело значение «попугай». Alter (659) так и предлагает переводить это слово, поскольку попугаи, упоминающиеся уже в древнеегипетских текстах, образуют «лучшую пару» с обезьянами, чем павлины.
И Шеломо превзошел всех земных царей богатством и мудростью, и далее – отсюда до конца главы идет «апофеоз» Шеломо, который по завершении своих трудов успешно выдержал «экзамен» царицы Савской.
10: 26-29
Тысяча четыреста колесниц и двенадцать тысяч всадников – начиная с Вавилонского Талмуда (Санхедрин 21б), комментаторы обращают внимание на то, что Шеломо, вроде бы, нарушал запрет, содержащийся во Втор 17: 16: «Только пусть не заводит себе много коней и не возвращает народ в Египет из-за множества коней, ведь Господь сказал вам: Больше этим путем не возвращайтесь». Весьма вероятно, что второзаконнический запрет на умножение коней, жен, серебра и золота (там же, стихи 16-17) представляет собой завуалированную критику действий Шеломо.
Царь сделал так, что серебра в Иерусалиме стало, как камня, а кедрового дерева стало много, как сикомор на низменности – ср. примечание к стиху 21. А коней доставляли из Египта – этим, возможно, объясняется странное предостережение во Втор 17: 16 о том, что обилие коней может вернуть народ в Египет.
Кевé – город или местность в Киликии (Малая Азия). Alter (660) транскрибирует это название как Куэ.
Колесницу (тогда) можно было приобрести в Египте за шестьсот (шекелей) серебра, а коня за сто пятьдесят – Honor (149) считает эти цены крайне высокими и, возможно, свидетельствующими о богатстве Шеломо и его подданных.
Перепродавали – бе-йадам йац’у. Текст не вполне ясен.