А еще делает (себе) бога и поклоняется ему – еще библеисты девятнадцатого века заметили, что пророческая полемика с идолопоклонством не вполне добросовестна – ни один язычник, а в более поздние времена христианин, не поклонялся деревянной или каменной фигуре как таковой. Молитва была направлена не к изображению (иначе это был бы фетишизм), а к той духовной сущности, которую оно представляет. С этим спорил Faur.
