Тайна Ибн-Эзры

Комментирую первые стихи книги Дварим, прославленный средневековый комментатор Авраам Ибн-Эзра (1089, Испания – 1164, Англия) писал:

Если поймешь тайну двенадцати, а так же «И написал Моше закон сей» (Дварим, 31:9), «Ханаанеец тогда был в этой земле» (Берешит, 12:6), «На горе Господней усмотрится» (там же, 22:14) и «Вот одр его, одр железный» (Дварим, 3:11), то познаешь истину.

Говоря о «тайне двенадцати», Ибн-Эзра уклончиво намекнул, что, по его мнению, последние 12 стихов Пятикнижия были написаны не Моше, но Йегошуа, поскольку в них говорится о смерти Моше и о том, что произошло позже. (Этого же мнения придерживались и некоторые мудрецы Талмуда: «Йеѓошуа написал свою книгу и восемь стихов Торы – согласно тем, кто учил: восемь стихов Торы написал Йеѓошуа, ибо учили: «И умер там Моше, раб Божий» (Дварим, 34:5) – как мог мертвый Моше написать «и умер там Моше». Поэтому до сих – Моше писал, а от сих – Йеѓошуа писал»). Ибн-Эзра так же дал понять, что эти двенадцать стихов – только один из многих примеров поздних редакторских вставок в тексте Торы.

В этой небольшой статье мне хотелось бы проиллюстрировать этот феномен с помощью примеров, взятых из  недельной главы Дварим.

1. Вступительная речь Моше обрамлена редакторскими комментариями (1:1-5, 4:44-49), уточняющими, какие события предшествовали и где именно находился народ Израиля в тот момент, когда Моше обратился к нему со своей речью. Причины, по которым Ибн-Эзра включил эти отрывки в свой список поздних редакторских комментариев, вполне понятен. Во-первых, словам Моше, произнесенным от первого лица, предшествуют слова нарратора, пишущего в третьем лице. А во-вторых, говоря о местоположении Израиля, рассказчик говорит: «За Иорданом, в земле Моавитской (1:5). Если для автора этих строк евреи находились «за Иорданом», т.е. на восточном берегу, то где тогда находился он сам?

2. Рассказ Моше о том, как Бог повелел Израилю не враждовать с моавитянами, прерывается сообщением о расселении моавитян и идумеев:

Эмимы прежде жили там, народ великий, многочисленный и высокий, как великаны.  Рефаимы считались великанами. Моавитяне же называют их эмимами. А на Сеире жили прежде хореи, но сыны Эсава прогнали их от лица своего и истребили их, и поселились вместо них, как поступил Израиль с землею наследия своего, которую дал им Господь.

Дварим, 2:10-12

Очевидно, что тот, кто написал этот комментарий, жил задолго после еврейского завоевания и заселения Ханаана, а вовсе не во времена Моше.

3. В Дварим, 3:11 описание Башана прерывается рассказом о ложе Ога: «Ибо только Ог, царь Башанский, остался из рефаимов. Вот одр его, одр железный, он ведь в Раббе сынов Амона: девять локтей длина его и четыре локтя ширина его, по локтю возмужалого» (3:13). Внимание Ибн-Эзры привлекли сразу три вещи. Во-первых, Ог был убит всего несколько недель назад.  Зачем Моше понадобилось упоминать его ложе в качестве доказательства гигантского роста царя Башана, если люди могли видеть его тело? Во-вторых, почему кровать Ога оказалась в столице Амона, а не в его собственном дворце в Башане? И, наконец, даже если кровать оказалась в Раббе, то как Моше и его современники-израильтяне могли ее увидеть, если столицу Амона евреи завоюют только во времена Давида?

И собрал Давид весь народ, и пошел к Раббе, и воевал против нее, и покорил ее. И взял венец Малкама с головы его, – весу в нем талант золота, – и драгоценный камень, и был он на голове Давида; и вынес он из города очень много добычи.

Шмуэль II, 12:29-30

4. Наш последний пример – так же из рассказа о Башане: «Яир, сын Менаше, взял всю область Аргов до предела Гешурского и Маахского, и назвал их, (селения) этого Башана, по имени своему селениями Яира, доныне» (3:14). О завоевание Башана Яиром схематично рассказывается в книге Чисел: «И Яир, сын Менаше, пошел и завоевал селения его, и назвал их селениями Яира» (Бемидбар, 32:41). Однако, если этот стих был написан при жизни Моше, какой смысл уточнять, что селения Яира называются так «доныне», если их завоевали и переименовали несколько недель назад?  Кроме того, нельзя не отметить, что эти слова подозрительно напоминают отрывок из книги Судей:

После него встал Яир Гиладянин и судил Израиль двадцать два года. И было у него тридцать сыновей, ездивших на тридцати молодых ослах, и тридцать городов было у них; их называют доныне селениями Яира, что в земле Гиладской.

Шофтим, 10:3-4

Судя по всему, автор этой глоссы жил задолго после судьи Яира, однако – подобно редактору книги Чисел, но в отличие от редактора книги Судей – что этот Яир жил в эпоху завоевания Башана.

Михаил Курляндский