Чем эта ночь отличается от всех ночей?

Такова же и эта ночь, отличающаяся от всех остальных. Различные вопросы призваны лишь подчеркнуть сложность этой ночи, которую невозможно определить. Это ночь, знаменующая рождение еврейского народа. Поэтому как народ Израиля, так и эта ночь не поддается определению. Должна ли эта ночь символизировать наше подчинение и рабство? Да. Ведь мы едим хлеб бедности и горькие травы. Должна ли эта ночь символизировать нашу свободу? Да. Ведь мы дважды макаем пищу, как дети царей, и сидим, возлежа, как богатые люди. Должна ли эта ночь отмечать спешку? Да. Ведь мы едим мацу, хлеб бедности, который указывает на  поспешность, поскольку тесту не  дали закваситься.

Состязание на горе Кармель: является ли чудо доказательством?

Пройдет лишь немного времени после кармельского триумфа, и Элиягу, которому пришлось бежать, чтобы спасти свою жизнь, станет горько жаловаться Богу: «Оставили завет Твой сыны Израиля, жертвенники Твои разрушили и пророков Твоих убили мечом; и остался я один; но и моей души искали они, чтобы отнять ее» (Млахим I, 19:14). Великое чудо, совершенно на глазах у всех, ничего не дало: все вернулось на круги своя.

Необходимость откровения

Каждый умный рабочий заботится о том, чтобы его работа привела к желаемой цели, - иначе все его усилия окажутся напрасными. Точно так же высшая мудрость Всевышнего требует, чтобы существовал путь, по которому к людям придет понимание того, какие дела угодны Всевышнему, а какие - нет. Этот путь послужит людям дорогой к достижению человеческого совершенства, к достижению той конечной цели, ради которой они существуют на свете. Поскольку люди не в состоянии найти этот путь с помощью научных исследований, он должен быть открыт им посредством пророчества.

Апокалипсис, Освенцим, отсутствие Бога

С нашей точки зрения, настоятельнее всего встает здесь вопрос: как удалось людям, не согласным с Ницше и продолжавшим верить в бога, сохранить веру, когда зло, жестокость и страдания достигли такого исполинского масштаба? Как мог всемогущий и всеблагой бог допустить такие бедствия? Где был бог в Освенциме?

Вошедшие в Пардес

«Пардес» — персидское слово. В Авесте это — огороженное место, сад, парк. В эллинском произношении — Парадейсос. Так назван Райский сад в Септуагинте, греческом переводе Библии. Но мудрецы Талмуда имели в виду совсем другое — небесное святилище, куда возносятся те, кто обладает тайным учением Маасе Меркава (Деяние Колесницы). И в этом же смысле (талмудическом, а не библейском) мы встречаем слово «Парадейсос» во Втором послании Павла к Коринфянам (2 Кор., 12:4).

Спиноза о божественном законе и чудесах

«Слишком правильный человек» Бенедикт Спиноза верил исключительно в «правильный мир», вычерченный Богом-геометром, и потому, по сути дела, сознательно убивал в человечестве веру в чудесное. И, возможно, именно в нежелании признать, что «мир не вполне правилен, и этим он замечателен», в недопустимости исключений и заключается один из главных недостатков его философии.

Шофар последней надежды

Вечером второго дня Рош га-Шана рабби Шапиро произнес проповедь, которая позже вошла в книгу Дерех га-Мелех («Царский путь»). Частью проповеди стала нижеприведенная притча (и ее истолкование), в которой рабби Шапиро рассуждал о природе и смысле еврейского изгнания. Формально речь шла о трублении в шофар, однако на самом деле притча отражала гораздо более глубокие взгляды р. Шапиро.

Вера

Вопрос о том, где больше верующих — в домах молитвы и храмах или вне их, мог бы стать предметом серьезного исследования. Некоторые глубоко верующие люди не принимают формальную молитву или же не поддерживают ни одну из существующих конфессий и поэтому никогда не участвуют в разного рода религиозных мероприятиях и не становятся последователями какой-то определенной религии. При всем том, Вера не является ни далекой, ни абсолютной. Лучше привести цитату из Библии: «Не на небесах она… и не за морем она… но очень близко к тебе слово это: в устах твоих оно и в сердце твоем, чтобы исполнять его» («Второзаконие», 30:12–14).

Шитьем одним три вместе сшиты тесно

Этот текст относится к жанру рашут ле-нешама. Т.е., предваряет молитву "Нешама" (Душа), которая начинается так: Всякая живая душа благословит имя Твое, Господи Боже. Рашут к различным молитвам - жанр религиозной поэзии, появившийся в Испании, и Ибн Габироль написал немало таких стихотворений. Как правило, в конце решут ле-нешама есть слово душа, это вступление к молитве и получается очень красиво, ведь сразу после этого звучит молитва о душе.

Маймонид и жертвоприношения

Однако если жертвоприношения не нужны Богу, то кому и зачем они нужны? В еврейской литературе существует множество ответов на этот вопрос: рациональных, исторических, мистических... В этой небольшой статье мы рассмотрим лишь одну гипотезу,  предложенную величайшим еврейским философом рабби Моше бен Маймоном (Рамбам, Маймонид) в 32 главе 3-й части «Путеводителя колеблющихся».