Раввин во время холеры
В 1830 году Пушкин писал: «На дороге встретил я Макарьевскую ярманку, прогнанную холерой. Бедная ярманка! она бежала, как пойманная воровка, разбросав половину своих товаров, не успев пересчитать свои барыши!»
Это была уже вторая пандемия холеры, поразившая человечество в XIX веке. (Первая, кстати, тоже удостоилась упоминания у Пушкина: «О холере имел я довольно темное понятие, хотя в 1822 году старая молдаванская княгиня, набеленная и нарумяненная, умерла при мне в этой болезни»). Пришедшая в Россию из Индии, болезнь не остановилась в российских пределах, но в 1831 году появилась и в соседней Пруссии, откуда двинулась дальше, достигнув берегов Англии и Северной Америке и убив тысячи людей.
Холера завоевывает Европу (1831)
Рабби Элиягу Гутмахеру в это время было 35 лет. Он занимал свою первую раввинскую должность, возглавляя общину прусского (сегодня польского) Плешена. Когда началась эпидемия, он поспешил написать своему учителю, рабби Акиве Эгеру, раввину Позена.
Трудно описать, с каким пиететом ортодоксальное еврейство по сей день относится к рабби Эгеру. Его глоссы украшают страницы стандартных изданий Талмуда и Шулхан Аруха; его рассуждения о Талмуде и еврейском законе, а так же собственные галахические постановления являются примерами блестящего анализа и виртуозного владения материалом. Однако когда ученик из Плешена спросил, как вести себя во время эпидемии, рабби Эгер дал простой практичный ответ, в полной мере соответствующий медицинским представлениям первой половины XIX века:
С божьей помощью. Понедельник, неделя, когда в синагогах читают недельную главу «Ницавим», Позен… Рабби Элиягу, главе раввинского суда еврейской общины Плешена
Я получил ваше письмо. Что касается молитвы в синагоге, по моему мнению, действительно не стоит собираться в тесном помещении. Однако можно молиться небольшими группами… не больше 15 человек, начиная с первыми лучами солнца, и так же поступать и днем. После утренней и вечерней молитвы читайте несколько псалмов по вашему выбору, а затем покаянные молитвы. Затем помяните в молитвах его величество [короля Пруссии], его потомков, и всех живущих в этой стране. Следите, чтобы [на молитву] собиралось не больше упомянутого количество – возможно, поставив для этого стражника.
Остерегайтесь простуды. Каждый должен обмотать чресла фланелью. Не ешьте плохих продуктов, особенно солений. Ограничьте употребление фруктов, рыбы и пива. Не объедайтесь. Лучше есть понемногу, но часто. Следите за чистотой, не оставляйте в доме мусор и помои. Несколько раз в неделю переодевайтесь в чистое, только что постиранное платье. Не волнуйтесь и старайтесь не нервничать. Не гуляйте по городским улицам по ночам. Днем, когда светит солнце, хорошо прогуляться за городом, чтобы подышать свежим воздухом. Открывайте по утрам окна, чтобы проветрить комнаты. Не выходите из дома на пустой желудок; на пустой желудок следует пожевать немного горчичных зерен или дубовой горы. По утрам мойте водой лицо и руки. По несколько раз обрызгивайте комнаты хорошим, крепким уксусом с розовой водой.
Рабби Акива Эгер
Четверть века спустя английский врач Джон Сноу выяснит, что холера распространяется через зараженную воду, а соления и пиво относятся к числу наиболее безопасных кушаний. Однако, как уже было сказано, советы р. Эгера соответствовали уровню знаний его времени. К примеру, в то время верили, что для того, чтобы не заразиться, нужно держать живот в тепле; теплый фланелевый «холерный пояс» даже входил в армейское обмундирование. Что же до рекомендации не выходить из дома на голодный желудок, то вот как, по словам Дорошевича, вел себя во время холеры знаменитый клоун Акин Никитин (1843-1917): «Я от холеры все меры принимаю. Пью не иначе, как жидкий чай с красным вином и с лимоном. Пью в прикуску, – и на сахар опий каплю. Ну, и иноземцевые капли принимаю. А как поел, – сейчас соляную кислоту, пять капель в рюмке отварной воды пью В наставлениях сказано: не поевши на улицу не выходить. Прямо беспречь ем! Разов в день двадцать! Потому там дела, тут дела. Ходишь и закусываешь, чтобы на улицу не поемши не выходить!».
Примерно в то же время рабби Эгер издал постановление, навсегда изменившее характер ашкеназского синагогального богослужения. Из-за холеры скорбящих стало так много, что старинный обычай читать кадиш по очереди оставлял каждому слишком мало возможностей произнести поминальную молитву по усопшему родственнику. Поэтому рабби Эгер разрешил всем скорбящим произносить кадиш одновременно, и это временное исключение из правил стало нормой.
В 1852 году холера снова посетила Пруссию. Рабби Эгер к тому времени уже умер, а рабби Гутмахер стал раввином прусского города Гратц (сегодня Гродзиск-Велькопольски, Польша). К тому времени ученик р. Эгера сам стал крупным религиозным авторитетом, к которому обращались за советом другие раввины.
Осенью 1852 года р. Гутмахер столкнулся с такой проблемой. В еврейском похоронном братстве скопилось слишком много трупов, чтобы, во-первых, должным образом совершить перед погребением положенное омовение каждого тела (тагара), а во-вторых, сшить нужное число саванов. Братчики, соответственно, спрашивали, могут ли они привлечь для этой работы неевреев, или же следует отказаться от этих ритуалов и хоронить неомытые тела в обычной одежде?
В своем ответе р. Гутмахер проанализировал различные практики, дабы понять, какими из них, в случае необходимости, можно пожертвовать в первую очередь. В конечном итоге раввин пришел к выводу, что, если другого выбора нет, можно хоронить евреев в символическом саване или вовсе в обычной одежде, и без ритуального омовения.
Рабби Гутмахер был не только городским раввином и религиозным авторитетом, но и активно поддерживал евреев святой земли: собирал для них средства, помогал различным проектам и институтам… Поэтому неудивительно, что когда в Суккот 1865 года в Иерусалиме вспыхнула холера, рабби Меир Ауэрбах, главный ашкеназский раввин города, написал р. Гутмахеру письмо с подробностями об эпидемии Иерусалиме. Он так же сообщил о смерти рабби Нахума-Леви из Шадека, известного иерусалимского знатока Торы, поблагодарил за недавнее пожертвование иерусалимскому польскому землячеству, и непрямо попросил еще денег. Расписка, посланная р. Ауэрбахом р Гутмахеру год спустя, свидетельствует, что последний и дальше помогал польскому землячеству.
Рабби Элиягу Гутмахер
В 1874 году, вскоре после смерти р. Гутмахера, вышел в свет небольшой сборник молитв, практических рекомендаций и заклинаний против эпидемий. Большую часть книги составлял рассказ о воскурение благовоний в Иерусалимском Храме. Согласно Тора, первосвященник Аарон воскурил благовония, чтобы защитить евреев от мора:
И взял Аарон, как говорил Моше, и побежал в среду общества, и вот, начался мор в народе; а он положил курение и искупил народ. И стал он между мертвыми и живыми, и прекратился мор.
Бемидбар, 17:12-13
Согласно Талмуду, «анти-эпидемические» свойства благовоний являются тайной, которую Ангел Смерти поведал Моше на горе Синай, куда тот взошел, чтобы получить Тору:
Каждый ангел сделался другом Моше и вручил ему дар… И даже ангел смерти дал ему нечто. Ибо сказано: «Положил смесь для воскурения [на совок] и искупил народ. И встал между мертвыми и живыми, и прекратился мор». Если бы [ангел смерти] не научил его этому, откуда мог знать Моше, [что нужно поступить таким образом]?
Шабат, 89а
Как и во многих других случаях, изучение соответствующих текстов было призвано заменить совершение ритуалов, невозможное после разрушения Храма.
Сборник так же содержал ряд рекомендаций, как не заразиться. Разумные практические советы, продиктованные здравым смыслом («мойте все помещения в доме, особенно отхожие места, чтобы нигде не было пыли, грязи и вони») соседствовали с указаниями повесить на каждом окне связки лука, чеснока и определенных грибов. Разумеется, не обошлось и без амулетов, в числе которых оказался «амулет от рабби и праведника из Грейдеца, благословенной памяти», т.е. рабби Гутмахера. Как уверяли издатели, этот амулет является «замечательной защитой от мора»:
Чудотворец нашего поколения, праведник рабби Элиягу, благословенной памяти, напечатал его в 5627 [1866-67] году, и разослал во все общины Израиля, и болезнь отстала от Израиля.
Слово «чудотворец» здесь не случайно. Хотя рабби Гутмахер не был хасидом, множество евреев относилось к нему как к типичному хасидскому хадику, способному давать благословение и творить чудеса. Поэтому, подобно цадикам, рабби Гутмахер ежегодно получал тысячи записок со всевозможными просьбами, преимущественно из-за границы, из русской и австрийской Польши.
В некоторых из этих записок есть упоминания и о холере. Так, в начале 70-х годов супружеская пара из Кракова просила об исцелении 15-летнего сына Авигдора-Калонимуса, заболевшего «злой болезнью» (холи ра, т.е. холерой).
Александр Элькин
По материалам статьи Эли Фишера