Раввин-лютеранин

Прочитав заголовок, многие, возможно, решат, что речь идет о каком-то крестившемся раввине. Такие случаи в еврейской истории действительно встречались, достаточно вспомнить известного еврейского философа Авнера из Бургоса (1270-1350), который, крестившись, приняв имя Альфонсо, получилцерковную должность ризничего в городе Вальядолид и стал известен под именем Альфонсо де Вальядолид. Или главного раввина Рима Исраэля Золли (1881-1956), укрывшегося от нацистской депортации в Ватикане и крестившегося в февраля 1945 года. Однако мы поговорим о другом.

Об Олафе Герхарде (Гергарде) Тиксен (Тихсене) Энциклопедия Брокгауза и Ефрона  ообщает буквально несколько строчек.  Гебраист и ориенталист, христианин; 1734 –  1815 г. Раввинскую литературу изучал в Галле. Много  путешествовал в 1759 и в 1760 гг. с целью обращения евреев в христианство. В 1760 г. занял кафедру восточных языков в основанном тогда университете в Бюцове, где и оставался до закрытия его в 1789 г. Из трудов Tиксена, имеющих отношение к еврейству, можно отметить «Bützowische Nebenstunden» (6 тт., Висмар, 1766—69), где имеется богатый материал касательно текста Библии на основании еврейских комментаторов и древних переводов Септуагинты и Таргума. Вот, кажется, и все.

Современным читателям это имя, полагаю, тоже мало что скажет. А между тем, во второй половине XVIII века Тиксен играл важную роль в жизни, по крайней мере, одного небольшого, но энергичного и динамичного еврейского сообщества, а самое главное – стал, возможно, первым и единственным в истории…. Впрочем, обо всем по порядку.

Как уже было сказано, Тиксен был гебраистом и востоковедом. Помимо иврита, он изучал хиндустани, эфиопский и арабский, а так же, что несколько более неожиданно, идиш. В свое время Тиксен был известным ученым, который внес важный вклад в изучение клинописи и нумизматики.

По своим религиозным убеждениям Олаф Тиксен был убежденным лютеранином. Более того, в молодости он даже  занимался миссионерской деятельностью среди евреев, однако, по собственному признанию, не слишком преуспел на этом поприще.  К примеру, как-то раз Тиксен попытался произнести миссионерскую проповедь в главной синагоге в Альтоне, но в результате был изгнан из города.

В Альтоне Тиксен оказался, поскольку стал студентом местной Христианской академии. Параллельно он посещал уроки  выдающегося раввина и талмудиста р. Йонатана Эйбишютца.

Рабби Йонатан Эйбишютц

Как уже было сказано, впоследствии Тиксен стал преподавателем в университете в Бюцове, резиденции герцога Мекленбургского.  При этом он не утратил интереса к еврейским делам, и даже стал инициатором реформы, коснувшейся еврейских подданных Мекленбурга. В это время многих медиков и ученых серьезно беспокоило, что даже врачи, не говоря уже об обывателях, неверно определяют, что человек мертв, и в результате людей нередко хоронят заживо. Волновало это и Тиксена: 19 февраля 1772 года он написал герцогу по поводу еврейской погребальной практики хоронить умерших всего лишь через три часа после кончины, что, по его мнению, сильно увеличивало вероятность фатальной ошибки. При этом ученый подробно описал происхождение этой практики, продемонстрировав при этом хорошее знание еврейских источников. По его мнению, этот обычай возник в странах с жарким климатом, где тело быстро начинало разлагаться, в Германии же ситуация принципиально иная. Тиксен так же привел несколько случаев, когда людей, якобы, хоронили заживо.

Письмо ученого произвело впечатление на герцога: 30 апреля 1772 года герцог Фридрих издал указ, предписывающий евреям хоронить умерших не раньше чем через три дня после кончины. Как нетрудно догадаться, это распоряжение вызвало возмущение у местных евреев, увидевших в этом покушение на их религию. За помощью они обратились к Моше Мендельсону, пользовавшемуся большим авторитетом как в еврейском, так и в христианском мире. Однако, хотя Мендельсон был правоверным иудеем, он безоговорочно поддержал указ герцога.

Имя Тиксена так же связано с одним из величайших собраний еврейских книг и рукописей, принадлежавшего рабби Давиду Оппенгейму. После смерти своего первого владельца собрание долгое время хранилось на складе. Тиксен в течение трех недель осматривал коллекцию, сообщив об обнаруженных в ней рукописях итальянскому гебраисту Джованни Бернардо ди Росси. Он так же безуспешно пытался найти для нее покупателя: писал Екатерине Великой, герцогам Карлу-Евгению Вюртенбергскому и Франциску Мекленбургскому… Однако эти хлопоты окончились ничем. В конечном итоге библиотека рабби Оппенгейма оказалась в Оксфорде.

Однако если говорить о еврейских увлечениях Тиксена, в первую очередь нужно вспомнить о еврейских студентах, учившимся в медицинской школе Бюцова. Ученый-ориенталист, как уже было сказано, правоверный лютеранин,  стал для многих из них не только преподавателем, но и опекуном и наставником.

Первым еврейским студентом, которого Тиксен взял под свое крыло, стал Маркус Мозес, сын раввина Прессбурга рабби Моше бен Меира Лембергера. Светские науки Маркус начал изучать в 1758 году после смерти отца, а в 1763, при содействии главы местной еврейской общины Аарона Исака, он поступил в медицинскую школу в Бюцове. Молодой еврей настолько поразил преподавателей своими академическими познаниями и знанием языков, что, с одобрения герцога, Маркуса даже освободили от платы за обучение.

Тильсен стал научным руководителем Мозеса. Будущий медик написал под его руководством несколько работ, причем все они были, в той или иной степени, посвящены еврейской тематике: самаритянской Библии, признакам кошерных и некошерных животных согласно Рамбаму, болезням старости, описанным в книге «Когелет» и т.д.

Согласно правилам немецких университетов, для получения степени доктора медицины студент должен был принять участие в публичном диспуте по теме своей диссертации. Свою диссертацию, написанную под  руководством Тиксена, Маркус Мозес посвятил анализу стиха из книги пророка Иехезкеля, описывающий древнюю еврейскую профилактическую практику, посыпать кожу новорожденных младенцев солью:.

И вот рождение твое: в день рождения твоего не отрезали пуповины у тебя, и водою не омыта ты для очищения, и солью не осолена, и пеленами не повита.

Иехезкель, 16:4

Мозес предпринял филологический и грамматический анализ этого стиха, и выдвинул тезис, что таким образом древние евреи пытались защитить новорожденных от оспы. Как считал Мозес, впоследствии оспа стала настолько распространенной болезнью именно потому, что люди перестали солить младенцев.

Маркус Мозес стал единственным еврейским студентом Бюцова, написавшим диссертацию на еврейскую тему. Диспут состоялся 22 января 1766 года в церкви, которая, как писал Тиксен, нередко использовалась для светских мероприятий. (Возможно, чтобы его студент избежал обвинений в нарушении галахического запрета заходить в христианские храмы). В качестве гостей присутствовало несколько еврейских семейств. Всем участникам диспута заранее раздали копии диссертации. Мероприятие началось торжественной речью на латыни, которую произнес председательствующий профессор. Затем Мозес зачитал свою диссертацию. За этим последовала дискуссия, в ходе которой оппоненты могли высказать свои критические замечания и возражения, а Мозес должен был отвечать. Одним из этих оппонентов был Олаф Тиксен.

Защита диссертации заканчивалась торжественной клятвой новоиспеченного доктора. Поскольку текст клятвы носил ярко выраженный христианский характер, Тиксен лично обратился к герцогу Мекленбургскому, чтобы в случае с Мозесом он был изменен так, чтобы не противоречить принципам еврейской веры. Просьба была удовлетворена, и Маркус Мозес получил свой диплом. В ходе этой церемонии Олаф Тиксен дружески беседовал с ним на идиш.

Маркус Мозес стал первым, но не единственным студентом-евреем, которого опекал Тиксен. В следующее десятилетие он деятельно опекал еще несколько будущих еврейских медиков: учил, наставлял, даже ссужал деньгами. Так, в  1783 году медицинскую школу закончили сразу два еврейских питомца Тиксена: Исаак Саломонсен и Вульф Левинсон.

До наших дней дошла обширная переписка Тиксена с его еврейскими студентами, касавшаяся не только научных, но и житейских проблем. К примеру, в одном из своих писем Маркус Мозес обещал учителю, что пришлет ему портрет рабби Йонатана Эйбишютца, у которого, как уже было сказано, тот учился. Саломонсен жаловался на своего однокашника Левинсона, что тот его оклеветал, и утверждал, что Эскулап и Гиппократ перевернулись бы в могилах, узнай они, как Левинсон порочит и их, и университет Бюцова. В том же послании Саламонсен упомянул, что должен профессору денег, и извинялся, что не смог своевременно отдать долг, а так же за то, что не смог достать книгу, о которой просил Тиксен – сборник респонсов рабби Моше Альшиха.

Разумеется, Олаф Тиксен был далеко не первым христианским гебраистом, обладавшим глубокими познаниями в еврейских религиозных текстах. Традиции немецкой гебраистики заложил еще Иоганн Рейхлин (1455-1522),  прославившийся, в том числе, защитой еврейских религиозных книг и победой в диспуте над антисемитом Иоганном Пфеффенкорном, обличавшим еврейскую религию и требовавшим изъять и запретить Талмуд и другие еврейские книги.  Филосемитизм Тиксен, безусловно, был явлением несколько более редким, однако в XVIII веке были и другие филосемиты, например, знаменитый писатель Готхольд Лессинг, сторонник предоставления евреям равноправия.

Случай Тиксена уникален другим. Впрочем, сначала небольшое отступление. В XVIII веке в Германии существовала два вида раввинских диплома (смихи).  Талмудист, который даже после свадьбы посвящал все свое время Торе, и готовился к профессиональной «духовной» карьере (хотел стать городским раввином, даяном или главой йешивы) получал титул морейну («наш наставник»). Если же талмудист не собирался идти после свадьбы по духовной стезе, однако мог продемонстрировать должный уровень знаний, он получал менее престижный титул хавер. Оба диплома представляли собой рекомендательное письмо уважаемого раввина или знатока Торы, в котором звучал соответствующий титул.

А теперь вернемся к Тиксену. В середине XVIII века даяном (религиозным судьей) еврейской общины маленького немецкого городка Кирххайм был некто рабби Моше бен Цви-Гирш Лифшиц, о котором больше ничего не известно. И этот раввин, по-видимому, впечатленный познаниями Тиксена в Талмуде и другой религиозной литературе, выдал ему диплом хавера, т.е. раввина!

Рекомендательное письмо рабби Лифшица сохранилось до наших дней, и было опубликовано др. Шнайером Лейманом (Shnayer Z. Leiman). Написанное в традиционном цветастом стиле, оно звучит так:

Тиксен далеко отъехал от родного дома, двигаясь от силы к силе, из йешивы к йешиве, прислуживая великим мудрецам своего народа, и служа Всевышнему с помощью казуистики (пилпуль) и логических рассуждений. Он приятный юноша, этот замечательный Олаф Герхарт Тиксен из Хольштейна. Побывал он и в моей общине. Увидев его, я возликовал. И хотя, по грехам нашим, он не обрезан, он пил воду из глубоких источников мудрости наших мудрецов, благословенной памяти. Поэтому, в соответствии с заповедью «Возлюби ближнего своего, как самого себя», я решил короновать его и сделать раввином, ибо это Тора, и такова награда свыше, чтобы отныне его величали титулом

 Хавер р. Тиксен

во всех вопросах, касающихся святости.

Первый день недели, 26 день счета омера, 519 год (не считая тысяч) от сотворения мира, недельная глава «Вот слова, которые говорил Моше».

Моше, сын рабби Цви-Гирша Лифшица, да хранит его Оплот, даян святой общины  Кирххайма в Гессе.

Датировка письма вызывает несколько вопросов. В 1759 году 26-й день счета омера (11 ияра) пришелся на вторник (8 мая), а не на воскресенье. Кроме того, на той неделе в синагогах читали другую главу, Эмор. Вторая «ошибка», впрочем, легко объясняется: еврейские авторы очень любили игру слов, связанную с библейскими стихами и аллюзиями, поэтому рабби Моше Лифшиц не устоял перед соблазном процитировать стих «Вот слова, которые говорил Моше», ставший как бы еще одним подтверждением его подписи.  Первую ошибку объяснить труднее. Однако в любом случае исследователи не сомневаются в подлинности этого документа.

Еще раз напомним, что Тиксен был убежденным лютеранином. Да и рабби Лифшиц не питал никаких иллюзий относительно его происхождения, называя его «необрезанным». (Поэтому утверждение русской Википедии, что он был «христианином еврейского происхождения», звучит очень странно, тем более, что в качестве источника указана Энциклопедия Брокгауза и Ефрона – где о еврействе Олафа Герхарда ничего не сказано!).

Зачем христианскому ученому понадобился диплом раввина? (Чтобы успешнее вести миссионерскую пропаганду?) И зачем уважаемый раввин выдал ему такой документ? (Может быть, в качестве дружеской шутки?) Ответов на эти вопросы, к сожалению, нет.  Однако, как заметил др. Эдвард Рейхман, поскольку раввин это, в том числе, наставник и учитель еврейской молодежи, лютеранин Олаф Герхард Тиксен оказался вполне достоин этого звания.

Марк Зайцев