Млахим II, Глава VI. Комментарий
Место, где мы с тобой живем, слишком тесно – отсюда видно, что потомственные пророки смотрели на Элишу как на своего «начальника», ответственного за условия их жизни (Alter: 756). Похоже на то, что пророки жили общиной, и их было достаточно много. Вообще говоря, этот рассказ относится к циклу рассказов об Элише и потомственных пророках; в предыдущей главе перед нами был рассказ из другого цикла – об Элише и политических деятелях. Заметим, что в предыдущем рассказе, в отличие от нынешнего, у Элиши есть свое жилье. В случае, если в обоих циклах имеется историческая подоплека, возможно, речь идет о разных периодах в жизни «человека Божьего».
Пойдем к Иордану, и далее – на берегах Иордана можно было найти деревья, пригодные для указанной цели – вербы, тамариски, акации, тополя и платаны (Gray: 511; Jones: 422). Jones (421) полагал, что дома не должны были строиться у самой реки из-за опасности малярии и большого количества кустарников по берегам Иордана. К этому Robinson (57) добавляет, что возле реки проживало много диких зверей.
И построим жилище – в масоретском тексте «и построим там жилище». Слово шам «там» отсутствует в Септуагинте и Пешитте; возможно, оно было добавлено поздним переписчиком, так что речь не шла о том, чтобы строить дома возле Иордана.
Будь милостив, пойди с нами – здесь Элиша опять выступает как лидер пророческой общины, на которого опираются его подопечные (Alter ibid.).
Топорище – барзель, букв. «железо». (Топор) этот (мне не принадлежит), я его взял взаймы – хотя железо в те времена было еще достаточно дорого, сам тот факт, что потеря взятого взаймы топора выглядит таким большим несчастьем, свидетельствует о достаточной бедности пророческого сообщества.
Отрубил деревяшку, бросил туда, и топорище всплыло – если бы Элиша вытащил топорище, используя шест (так интерпретирует эту историю Jones ibid.), то «чудо» имело бы естественное объяснение. Тем не менее, наш рассказ подчеркивает именно чудесный характер действия пророка.
6: 8-23
И воевал арамейский царь с Израилем, и далее – следующий рассказ опять относится к циклу об Элише и царях его времени. Из него не видно о каких конкретно арамейском и израильском царях идет речь.
Остерегайся, не проходи через это место, и далее – элемент чудесного состоит в том, что Элиша знает планы противника.
Послал (посланников) – из контекста рассказа следует, что посланники, проинструктированные израильским царем, вели себя особо осторожно и не попадались на глаза арамейцам.
Отвечайте мне, кто из наших переметнулся к царю Израиля – очередная попытка «естественного» объяснения чуда.
Это пророк Элиша, что в Израиле, говорит израильскому царю то, что ты говоришь в своей спальне – похоже, что слава Элиши уже дошла до Дамаска. Дотан – см. коментарий к Быт 37: 17. Дотан ранее не упоминался как место проживания Элиши.
И (царь) послал туда коней, колесницы и многочисленное войско, и пришли ночью, и окружили город – в исследовательской литературе преобладает мнение, что речь идет не о массированном вторжении, а о рейде небольшими силами. Тем не менее, поскольку речь идет о фольклорном рассказе, представляется бессмысленным пытаться реконструировать исторический прототип этих событий. Наоборот, по логике фольклора важно, что безоружный пророк подчинил себе именно крупную вражескую силу.
У нас (войска) больше, чем у них – букв. «с нами больше, чем с ними». Иными словами, сила пророка Элиши, которому помогает Бог, превышает силу любого вражеского войска.
Чтобы он увидел – подобно тому, как огненных коней и колесницы видит сам Элиша.
Огненные кони и колесницы – ср. рассказ о вознесении пророка Элийау на небеса (глава 2) и особенно 2: 12. Это войско, невидимое для обыкновенного человека, похоже, имеется в виду в ответе Элиши слуге в стихе 16. Впрочем, это войско пророку и не понадобится, потому что арамейские воины будут поражены слепотой.
Слепотой – санверин. Это слово, явно происходящее из ассирийского диалекта аккадского языка, встречается только здесь и в Быт 19: 11. Отметим параллелизм между молитвой о том, чтобы у слуги Элиши открылись глаза (стиз 17) и приведенной здесь молитвой о том, чтобы арамейские воины лишились зрения.
Идите за мной, я приведу вас к человеку, которого вы ищете – действия Элиши содержат элемент трикстерской манипуляции, что подтверждает глубоко фольклорный, архаичный характер рассказа.
Элиша сказал: Господи, открой им глаза, пусть они видят! Господь открыл им глаза, и они увидели, что они в Шомроне – еще одна молитва, на этот раз о снятии состояния временной слепоты. Тема зрения/слепоты проходит через стихи 16-20.
Отец мой – это выражение показывает, до какой степени царь почитает пророка (ср. ниже, 13: 14).
Ты что, взял их в плен силой оружия, что ты (собираешься их) убивать – убийство пленных было обычной практикой того времени (ср. 1 Сам 15: 3, 33; 1 Цар 20: 42). Элиша запрещает царю убивать этих пленных, потому что это не пленные царя и не были взяты в плен в битве.
С тех пор отряды арамейцев больше не вторгались в Страну Израиля – если бы пленные были убиты, арамейский царь, возможно, захотел бы мстить за них, так что войны не прекратились бы.
6: 24-33
Во время осады в Шомроне был страшный голод – ослиная голова продавалась за восемьдесят шекелей (серебра), а четверть кава голубиного помета за пять (шекелей) серебра – люди ели пищу, к которой в другое время и не прикоснулись бы (не нужно забывать, что осел считается нечистым животным), причем она продавалась по заоблачным ценам. К этому описанию можно найти параллели в античной литературе. Так, Плутарх отмечал, что ослиная голова в какой-то момент стоила шестьдесят драхм, а Плиний сообщает, что во время осады Рима Ганнибалом мышь стоила двести динариев (Jones: 431-432).
Голубиный помет употреблялся в пищу во время голода 1316 года. По словам Иосифа Флавия («Иудейская война»), коровий навоз ели во время осады Иерусалима (Jones: 432).
Восемьдесят шекелей – около килограмма. Кав – мера сыпучих тел, немного больше литра. Помоги мне – hoшиа, букв. «спаси».
(Хлеб) с гумна или (вино) из погреба – ha-мин ha-горен о мин ha-йекев. Это выражение превратилось в иврите в устойчивую идиому.
Та женщина мне говорит – давай своего сына, и мы его съедим сегодня, а моего сына съедим завтра – ср. Втор 28: 56 след.; Иез 5: 10; Плач 2: 20; 4:10. Подобные случаи бывали и во время римской осады Иерусалима (Иосиф Флавий), а также на несколько столетий раньше во время осады Вавилона Ашшурбанипалом (Jones: 433).
Давай своего сына, и мы его съедим. А она его спрятала – ср. рассказ о Соломоновом суде (1 Цар 3: 16-28).
Когда царь услыхал слова женщины, он порвал на себе одежды … и народ увидел, что под одеждой у него мешковина – царь совершает жест, принятый при оплакивании, но видно, что он и без того в трауре.
И сказал он: Да накажет меня Господь, если я сегодня же не отрублю голову Элише, сыну Шафата – не совсем понятно, почему гнев царя обрушивается на Элишу. Может быть, дело в том, что Элиша мог бы исправить положение, но ничего не делает? В любом случае, если бы царь казнил Элишу, он не только бы ничего этим не добился, но лишил бы народ единственной возможности спасения.
Да накажет меня Господь – букв. «так да сделает мне Господь и еще больше», обычная формула клятвы.
Если я сегодня же не отрублю голову Элише, сыну Шафата – букв. «если голова Элиши, сына Шафата, останется у него (на плечах) сегодня».
Этот душегуб – букв. «этот сын убийцы». Благодаря своему пророческому дару, Элиша знает, что царь собрался его казнить и направил к нему посланника.
Он еще говорил с ними – обычная библейская формула для передачи резкой смены событий.
Посланник – мал’aх. Из контекста видно, что здесь должно быть слово мелех «царь». Видимо, речь идет об ошибке переписчика. Это бедствие от Господа. Чего еще могу я от Господа хотеть? – в словах царя слышен фатализм и смирение, но Элиша настроен иначе.