next perv

КАК ОЦЕНИВАТЬ СВИДЕТЕЛЬСТВА ИСХОДА



В споре об историчности библейского Исхода профессор Денверской семинарии Ричард Хесс* выступил на стороне проф. Бермана, однако решил кое-что добавить к его главным аргументам.

 

 Ричард Хесс

КАК ОЦЕНИВАТЬ СВИДЕТЕЛЬСТВА ИСХОДА

Поскольку я в целом согласен с анализом, предложенным Джошуа Берманом в статье «А был ли Исход?», мне хотелось бы остановиться здесь на нескольких главных его аргументах.

В начале своей статьи Берман суммирует центральное ядро доводов против историчности Исхода, а именно — «последовательное отсутствие свидетельств». Письменные памятники Древнего Египта обходят молчанием как наличие в стране иудейских или израильских рабов, так и их последующее исчезновение. Берман приводит в качестве ответа несколько приемлемых объяснений этого отсутствия прямых свидетельств, как письменных, так и археологических, и уместно цитирует осторожную максиму: отсутствие свидетельств не обязательно является свидетельством отсутствия.

Затем Берман обращается к ряду косвенных, но тем не менее наводящих на размышления данных. Многие детали библейского повествования, пишет он, «самым поразительным образом отражают реалии Египта конца второго тысячелетия [и эпохи правления Рамсеса II] — наиболее вероятного периода Исхода». Что еще более важно, «едва ли какой-нибудь писец, живший на много веков позже и якобы придумавший историю Исхода, мог быть знаком с подобными деталями».

Все это хорошо изложено и обосновано. И раз уж мы заговорили о значении, которое придается отсутствию свидетельств, можно добавить следующее соображение. Если в период царствования такого самовлюбленного фараона, каким был Рамсес II, большому количеству рабов удалось бежать на свободу, вряд ли можно ожидать, что фараон станет публично сообщать об этом факте. Напротив, такая информация будет хорошенько скрыта — особенно фараоном, который в прославлении себя зашел дальше прочих властителей, царивших в  Египте и до, и после него.

В связи с этим целесообразно упомянуть, что битва при Кадеше (1274 г. д.  н. э.)., которую Берман весьма красноречиво описывает чуть в своей статье, изображается участниками битвы резко противоположным образом. С одной стороны, имеются монументы, воздвигнутые Рамсесом II по всему Египту в знак великой победы над Хеттской империей. Но совсем иная картина вырисовывается в хеттской литературе — а также в договоре, заключенном после битвы между Египтом и предположительно разбитыми хеттами. По сути дела, битва при Кадеше увенчалась ничьей. Ни одна из сторон не сумела удержать захваченные территории. Сам договор фактически являлся соглашением равноправных государств. Однако Рамсес восхвалял себя как бога и источник жизни всего египетского народа; мог ли он изобразить себя на поле боя иначе как непобедимым? И, в то же время, мог ли он признать, что потерпел поражение от кучки рабов, спасшихся из оков?

Статуя Рамсеса II в Луксоре (Египет)

Если Египет не оставил записей об этом побеге, как и о пребывании в рабстве многих поколений израильтян, остается лишь одна группа людей, которой захотелось бы это сделать. Ниже я вернусь к тому, что Берман говорит о побеге израильтян. В отношении же рабства он предлагает дельное напоминание: память Израиля о своем прошлом и о позорном рабстве уникальна для античного мира. «Никакая другая ближневосточная культура» — пишет Берман, — «не оставила нам литературы, которая так откровенно повествует о неудачах» своего народа. Такая честность в рассказе об унизительном порабощении израильтян едва ли имела бы место, не основывайся она на некоей древней традиции, которую невозможно было отвергнуть или опровергнуть.

Переходя к позитивным свидетельствам, мы находим в библейском повествовании немало побочных намеков на древнее положение Израиля. Берман, к примеру, упоминает города Пифом и Рамсес (Исх. 1:11), что может служить указанием на построенный Рамсесом II Пи-Рамсес. После второго тысячелетия до н. э. данное название вышло из общего употребления, и мы не можем сколько-нибудь обоснованно утверждать, что оно зачем-то было выдумано поздним автором. Сходным образом, имена израильтян, приведенные в книге Исхода, соответствуют практикам присваивания имен у западных семитов (частью которых являлись израильтяне) в указанный Библией период Исхода. Хотя многие из этих имен использовались и позднее, некоторые из них, к примеру Пинхас, демонстрируют явную связь с египетскими личными именами этого периода. Вдобавок, некоторые — скажем, Хеврон (Исх. 6:18) и Фуа (Исх. 1:15) — использовались как личные имена только в середине второго тысячелетия (то есть между XVIII и XIII веками д. н. э.).

В первых главах книги Исхода используются и другие египетские слова, какие в Библии нигде больше не встречаются. Это еще один аргумент в пользу того, что между Израилем и Египтом в указанный период существовала какая-то связь. Подобные случайные детали не могли быть известны позднему автору и указывают на древние и подлинные элементы повествования об Исходе, какие иначе объяснить трудно. Одно дело — рассказывать о великой личности наподобие Моисея и, возможно, окружать ее всевозможными легендами. Совсем другое — когда второстепенные герои и случайные детали, лишь однажды упомянутые в библейском тексте, соответствуют определенному периоду древней истории Израиля и были бы неизвестны позднему автору, изобретающему «традицию» на пустом месте.

Подробно сравнивая победную «Песнь моря» (Исх. 15) с рассказом о победе Рамсеса II при Кадеше на египетских монументах, Берман развивает свою гипотезу: первый текст присваивает литературную форму и, местами, даже фразеологию второго, а затем переворачивает все с ног на голову в вызывающем акте культурного триумфа — «перефараонивает фараона», по выражению Бермана. Эту динамику культурного сопротивления и присвоения можно заметить и в более ранних эпизодах библейского рассказа, особенно в связи с десятью казнями (Исх. 7-12).

Собственно говоря, хотя библейский текст открыто и не ставит перед собой такую задачу, можно проследить диалектические взаимоотношения между каждой из десяти казней и тем или иным божеством Египта. Это особо касается девятой казни — тьмы. Трудно не увидеть здесь открытый и недвусмысленный вызов солнечному богу Амону-Ра, обладателю самого роскошного и богатого храмового комплекса в Египте эпохи Исхода. Казнь тьмой отнюдь не случайно предшествует казни десятой и последней.

Кульминацией десяти казней становится смерть египетских первенцев. Последняя казнь выступает не только отмщением — в духе «око за око» — за попытку фараона убить всех израильских младенцев мужского пола (Исх. 1). Обожествленному фараону, как источнику и защитнику жизни своего народа, брошен прямой вызов. Этот «бог» не может защитить ни народ, ни собственного сына, младшего «бога», который должен прийти ему на смену. Сама идеологическая модель фараона как источника жизни господствовала во втором тысячелетии до н. э., и особенно в сочинениях, прославлявших Рамсеса II. В более поздние периоды она далеко не так ярко выражена.

Джошуа Берман справедливо замечает, что исторические события невозможно «доказать» подобно математическому или логическому построению; это не научный эксперимент, который можно воспроизвести в лаборатории. Историческое «доказательство» обычно появляется в результате нарастающего накопления достойных доверия свидетельств и исторических деталей. Эти детали могут принять форму текстуального или литературного сходства, как в проведенном Берманом сравнении египетской поэмы Кадеша и библейской «Песни моря» — двух текстов, разделяющих общую структурную презентацию, которая в целом лучше всего соответствует рассматриваемому периоду. Они также могут, как в моих комментариях, принять форму некоторых подробностей, которые в своей совокупности и уникальности сами по себе служат убедительным доводом. Вместе эти формы образуют повествование, основанное на истинном и надежном свидетельстве о возникновении Израиля как народа во втором тысячелетии до н. э.

_______

*Ричард С. Хесс — профессор Ветхого Завета и семитских языков в Денверской семинарии (Литтлтон, Колорадо), автор книги «Религии исраэлитов: Археологический и библейский обзор» (2007), соредактор (совместно с Биллом Т. Арнольдом) хрестоматии «История Древнего Израиля: Введение в проблемы и источники» (2014).

 

Перевод с английского: Сергей Шаргородский.  Источник

 

Вы находитесь на старой версии сайта, которая больше не обновляется. Основные разделы и часть материалов переехали на dadada.live.