next perv

Холокост как распятие



Бинем Геллер (1908-1998) –  один из немногих послевоенных идишских поэтов Европы и Израиля. Родившийся и выросший в хасидской семье, в юносте Бинем стал коммунистом. В печати дебютировал в 1930 г. стихами в «Литерарише трибуне» (Лодзь) и поэтическим сборником «Дурх кратес» («Сквозь решетку»). Вскоре Геллер одним из лидеров еврейских пролетарских писателей Польши.

После войны Геллер вернулся в Варшаву, где участвовал  в руководстве Культурным объединением польских евреев и Объединением еврейских писателей. Однако уничтожение Еврейского антифашистского комитера и дело врачей поколебали его коммунистические убеждения. В 1956 году он уехал из Польши, около года жил в Париже и Брюсселе, написал полное раскаяния в своем коммунистическом прошлом стихотворение «Ах, хот мен мир майн лебн цеброхн» («Ох, и разбили же мою жизнь»),  и в 1957 году поселился в Тель-Авиве.

Одно из самых известных его стихотворений – “Сестра Хая”, посвященное сестре, погибшей в Треблинке:

Я помню, как зеленоглаза Хая,
Она – моя сестра с худым лицом.
Сестра, что нянчила меня, вздыхая,
В лачуге с покосившимся крыльцом.

Ушла из дома наша мама в город,
Едва на небе чуть забрезжил свет.
Ушла, чтоб в лавке заработать скоро
Для нас хотя бы несколько монет.

И только Хая с братьями осталась –
Растила их, от горестей храня,
И часто пела им, когда смеркалось, –
Под вечер уставала малышня.

Я помню, как зеленоглаза Хая –
Коса мешает ей обед нести –
Сестра, что нянчила меня, вздыхая,
Хоть не было ей лет и десяти.

Она кормила нас, бельё стирала,
Таскала вёдра для бадьи пустой,
Играть лишь только с нами забывала
Сестрёнка Хая с чёрною косой.

Мою сестру, хозяйственную Хаю,
Сожгли в Треблинке много лет назад.
И я, в стране еврейской, полагаю, –
Единственный, кто помнит её взгляд.

Я для неё пишу на идиш песни,
Хоть светлых дней теперь – ни одного.
Она при Боге на почётном месте –
На самом небе, справа от Него.

(Перевод Игоря Белого)

Моя сестра Хая. Музыка Хавы Альбертштейн. Поют Игорь Белый и Евгения Славина.

Обратим внимание на две последних строфы.  В оригинале поэт называет ее бас-ехиде – “единственная дочь”.  После гибели в Треблинке она сидит на небесах по правую руку от Всевышнего.

Разумеется,   сестра не может быть “единственной дочерью”, у неё есть братья, значит, она по определению не единственная! Стихотворение даёт два ответа: 1) бас-ехиде  – это ещё и “дитя, любимое родителями”, как бен-йохид. Хая сейчас – дитя, любимое Богом. 2) После смерти нет братьев и сестёр, каждый умерший для Бога – единственный.

Однако гораздо интереснее аллюзии, которые содержар эти строфы. Они в данном случае совершенно очевидны: это 110-й псалом и 2-й псалом:

Слово Господа к господину моему: сядь по правую руку Мою (110:1).

Господь сказал мне: сын Мой ты, сегодня Я породил тебя (2:7)

В еврейской традиции эти псалмы не более важны, чем прочие. Но для европейского пролетарского поэта Геллера важнее европейско-христианская традиция. Там это толкуется в применении к Иисусу. Эта традиция восходит к одному из древнейших христианских текствов, Деяниям апостолов:

Итак Он, быв вознесен десницею Божиею и приняв от Отца обетование Святаго Духа, излил то, что вы ныне видите и слышите.Ибо Давид не восшел на небеса; но сам говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих. Итак твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли.

Деяния, 2:33-36

И значит, теперь, после Холокоста, место Иисуса на небесах заняла чистая душа, сестра Хая. А её смерть в Треблинке – распятие. Но ведь распятие – это искупление…  И именно в заслугу распятия своей сестры поэт сейчас находится в идише медине – возникшем еврейском государстве.

 

Вы находитесь на старой версии сайта, которая больше не обновляется. Основные разделы и часть материалов переехали на dadada.live.