next perv

Чем эта ночь отличается от всех ночей?



В 2020 году издательство Михаила Гринберга выпустило «Пасхальную Агаду согласно Сридей Эш» – агаду с комментариями выдающегося раввина прошлого века рабби Йехиэля Яакова Вайнберга.

Предлагаем читателям отрывок из этой книги.

Однажды я сидел на съезде философов и мыслителей в Германии, которые разбирали вопрос: «Кто такой еврей?». Каждый развивал свою теорию. Одни говорили, что мы — религия, и  Тора доказывает это, говоря: «Сегодня ты стал народом» (Дварим 27:9), имея в виду день, когда мы согласились войти в страну Израиля, чтобы подчинить себя Торе. Об этом говорится далее (там же 10): «И будешь слушаться голоса Б-га Всесильного твоего и исполнять Его заповеди и законы». Наш народ — народ лишь благодаря Торе. Доказательство в том, что можно пройти гиюр. Кто принимает на себя бремя Торы, превращается в еврея.

Другие философы говорили: напротив, из этих цитат видно, что мы — прежде всего народ, но наша особенность — это Тора и заповеди. Доказательство состоит в том, что Израиль, даже согрешив, остается Израилем, и еврей, переходящий в другую религию, по Ѓалахе, остается евреем. Религию можно поменять, а вот принадлежность к народу нельзя!

Третьи говорили, что неверно ни то, ни другое. На самом деле мы — этническая группа. А четвертые пошли еще дальше и сказали, что все это неправильно, потому что иудаизм — это идея!

Там же в зале сидел простой еврей из Восточной Европы и, слушая бурные обсуждения и различные определения, он внезапно потерял терпение и вмешался в спор ученых: «Не понимаю я весь этот спор! Еврей — это еврей!» Весь зал разразился смехом, а я встал на ноги и произнес: «Единственный, кто сказал правду, — этот еврей…»

И действительно, еврею невозможно дать определение. Израиль — это религия?

Да. Это народ? Да. Это этническая группа? Да. Это идея? Да. Мы являемся всем этим и еще много чем. Я процитировал Гемару из трактата Брахот (6а): «Написано: “Б-га ты выбрал сегодня… и Б-г выбрал тебя сегодня” (Дварим 26:17). Сказал Святой, благословен Он, Израилю: Вы сделали Меня единственным в мире, ибо сказано: “Услышь, Израиль, Б-г, Всесильный наш, Б-г один” (Дварим 6:4), и Я сделаю вас единственными в мире, как сказано: “Кто как народ Твой, Израиль, единственный народ на земле?” (Диврей а-Ямим 1, 17:21)».

Любая вещь, если она единственная в мире, не поддается определению. Ведь определение по  самой своей природе должно принимать в  расчет нечто похожее. Вот почему невозможно определить Всевышнего. Он создал все существующее? Да.  Он Царь царей над царями? Да. Он следит за творением? Да. Он — сила, объединяющая все остальные силы? Да. Он — это все сказанное и многое другое. И так же Б-г сказал об Израиле: вы тоже становитесь «единственными в мире», и вас невозможно определить.

Ночь, не поддающаяся определению

Такова же и эта ночь, отличающаяся от всех остальных. Различные вопросы призваны лишь подчеркнуть сложность этой ночи, которую невозможно определить. Это ночь, знаменующая рождение еврейского народа. Поэтому как народ Израиля, так и эта ночь не поддается определению. Должна ли эта ночь символизировать наше подчинение и рабство? Да. Ведь мы едим хлеб бедности и горькие травы. Должна ли эта ночь символизировать нашу свободу? Да. Ведь мы дважды макаем пищу, как дети царей, и сидим, возлежа, как богатые люди. Должна ли эта ночь отмечать спешку? Да. Ведь мы едим мацу, хлеб бедности, который указывает на  поспешность, поскольку тесту не  дали закваситься: «Он топит, а жена печет» (см. Псахим 116 а).

Или, быть может, мы хотим показать, что вовсе никуда не торопимся и что все время — в наших руках? Да, поскольку располагаемся лежа.

Является ли эта ночь временем сокрытия лица Творца, поскольку такова сущность всякой ночи? Или, напротив, она знаменует раскрытие лица — явление Шхины в полночь, когда Всевышний явился не через ангела или серафима, а Сам в Своей славе, навлекая на египтян «казнь первенцев», ставшую знаком освобождения народа Израиля? Это подобно яркому свету, пробивающемуся из тьмы, — свету, скрытому для праведников в будущем мире, пробивавшемуся из тьмы над поверхностью бездны.

Все эти недоуменные вопросы, как и многие другие, призваны обозначить уникальность этой ночи, не поддающейся определению. «Во все ночи мы не макаем еду ни разу, а в эту ночь — дважды».

В Мишне (Псахим 114а) говорится, что для первого обмакивания (названного карпас) человек может взять хазерет — марор (горькую зелень), особенно если у него нет другого овоща для этого. Гемара (там же 114б) приводит от имени Рейш Лакиша мнение, что из этого следует, что исполнение заповеди требует намерения. Поэтому, хотя в данном случае человек ест марор до времени, когда заповедано есть марор — а именно после вкушения мацы (поскольку, делая карпас, не намеревается исполнить эту заповедь), он по-прежнему обязан съесть марор в отведенное для этого время. А если сказать, что исполнение заповеди не требует намерения, то, даже не имея в виду исполнить заповедь съесть марор, человек исполняет ее во время первого макания. Зачем тогда есть его второй раз? К этому относится и вопрос, как можно читать благословение «на вкушение марора», съедая его после мацы, если уже исполнил эту обязанность во время первого обмакивания?

В трактате Брахот (12а) приводится закон: человек держит в руках стакан шехара (крепкого напитка), думая, что это вино, и начинает благословлять вино. Его обязанность не выполнена, поскольку он ошибся в основной, последней части благословения. На первый взгляд, что с того, что он ошибочно намеревался благословить вино? Ведь заповедь исполнена, а исполнение заповеди не нуждается в намерении.

Рабейну Йона приводит ответ от имени Рашбама: хотя исполнение заповедей не требует намерения, но если предписанное заповедью уже сделано, то считается, что человек свою обязанность выполнил, только когда делает то, что нужно, без каких-либо посторонних мыслей. Но если он сознательно не хочет выполнить обязанность (как в случае с первой едой марора), то так оно и будет, поскольку обратное намерение (не исполнить заповедь) – хуже отсутствия намерения ее исполнить. В данном же случае человек не собирался благословлять шехар – только вино.

Тот же вопрос возникает и в нашем случае. Обычно человек хочет исполнить заповедь в  положенное время, а  для еды марора это время наступает после еды мацы, значит, если человек поест преждевременно – при первом обмакивании, – то это все равно что прямо выразить нежелание исполнить обязанность. Тогда, даже если исполнение заповеди не требует намерения, при первом обмакивании человек не исполняет обязанность еды марора.

Два объяснения, почему противоположное намерение хуже отсутствия правильного намерения

 Можно объяснить двумя способами, почему при намерении не исполнить заповедь человек не исполняет обязанность:

1. Исполнение заповеди призвано освободить его от того, что на него возложено, а логика подсказывает, что он не может освободиться против своей воли.

2. Противоположное намерение ослабляет силу заповеди в большей мере, чем отсутствие намерения. Если жертвы приносят, не оговаривая намерений, значит, это делается во имя заповеди — а если было выражено обратное намерение, уже никак этого не  скажешь; к  тому  же отдельный еврей  — это часть народа Израиля, и намерение всего народа подразумевает и его намерение, но только не при наличии у него обратного намерения.

На  первый взгляд, первое объяснение не  очень-то хорошо согласуется с  подходом Рашбама. Ведь в той ситуации человек хочет исполнить заповедь с благословением, но ошибается, думая, что в стакане вино. Значит, здесь нет принуждения против воли — если бы он знал, что там шехар, благословил бы его. Значит, это просто ошибка, а не результат принуждения.

Все же можно подкрепить позицию Рашбама и по первому объяснению. Когда человек держит стакан шехара, ошибочно полагая, что там вино, он не хочет благословлять его, как полагается словами «по слову которого возникло все». А ошибка в понимании вызывает ошибочное желание в момент произнесения благословения.

Но,  согласно обоим объяснениям по  нашему вопросу, когда марор съедают при первом обмакивании, нет намерения не  исполнить заповедь. Рашбам полагает, что если по ошибке человек считает, что пьет вино, тогда можно объяснить наличие иного намерения как ошибкой мысли, вызывающей ошибочное желание, так и тем, что намерение относительно вина ослабляет силу благословения. Однако в нашем случае нет никакой ошибки относительно того, что предстоит сделать. Человек полностью осознает, что ест марор, но для первого обмакивания. Он не думает о том, что произойдет в будущем. Это можно рассматривать как равнодушие с его стороны, а не как намерение не исполнить заповедь, создающее отрицательную волю и ослабляющее силу исполнения заповеди. В случае со стаканом шехара в реальности или только в воображении есть нечто такое, что вызывает обратное намерение, а в случае с марором — нет.

Книгу «Пасхальная Агада согласно Сридей Эш» и другие книги издательства Михаила Гринберга можно заказать на складе московского издательства Книжники.  Доставка по Москве бесплатная при заказе на 500 рублей (почтой) и 1000 рублей (курьером).

 

 

Вы находитесь на старой версии сайта, которая больше не обновляется. Основные разделы и часть материалов переехали на dadada.live.