Библейский бестиарий: דב – ‘дов’
Дов (мн.ч. – дубим) упоминается в Священном Писании десять раз, и почти во всех переводах прослеживается единомыслие в определении вида этого животного. Лишь в одном случае наблюдается отклонение от дефиниции «медведь» – в переводе на церковно-славянский язык, где данное животное названо «волком».
В основном образ медведя используется в Библии как средство сравнения, и для этого привлекаются такие качества зверя, как сила, мощный голос, глубокий материнский инстинкт, а также злость (ярость) и жадность:
«И сказал Хушай: ты знаешь отца твоего и людей его, что храбры они и озлоблены душою, как дов в поле, лишившийся детей…» (Шмуэл II, 17:8);
«Встречу Я их как дов, лишившийся детей, и раздеру Я ограду сердца их, и пожру Я их там, как лави (лев), зверь полевой растерзает их» (Ошэйа 13:8);
«Все мы ревем, как дубим, и, как йоним (голуби), стонем» (Йешайа 59:11);
«Дов в засаде – Он (Господь) для меня, арье (лев) в укрытии» (Эйха 3:10);
«Лучше встретить человеку дов’а, лишившегося детей, но не безрассудного с его глупостью» (Мишлей 17:12);
«Ари (лев) рыкающий и дов жадный – властитель нечестивый над народом бедным» (Мишлей 28:15).
В более поздние времена Талмуд, прибегая к сравнительному анализу, дает следующее описание медведя: «Едят и пьют, как медведь, и неуклюжие, как медведь, и отращивают волосы, как медведь, и не знают покоя, как медведь…» (Кидушин, 72-а).
Однако в ряде случаев медведь является и непосредственным объектом повествования, и активным действующим лицом сюжета, как, например, в описании событий, предшествующих знаменитому бою Давида и Голйата (Голиафа):
«И сказал Давид Шаулу: раб твой пас цон (овец) у отца своего, а когда приходил ари (лев) или дов и уносил сэ (овцу) из стада, то я уходил за ним и бил его, и вырывал из пасти его; а если он бросался на меня, то брал его за космы и бил его, и убивал его. И ари (льва), и дов’а убивал раб твой; и будет с этим необрезанным Пелиштимлянином (филистимлянином) то же, что с одним из них, за то что он поносил строй Бога живого. И сказал Давид: Господь, который спасал меня от лап ари (льва) и дов’а, Он спасет меня и от руки этого Пелиштимлянина» (Шмуэл I, 17:34-37).
Или, например, в хрестоматийном пророчестве о наступлении мира в дни прихода справедливого царя из династии Давида:
«И пара (корова) и дов будут пастись вместе, и детеныши их будут лежать вместе, и арье (лев), как бакар (вол), будет есть солому» (Йешайа 11:7).
Но наиболее яркое сюжетное присутствие медведя – в эпизоде, повествующем о путешествии пророка Элиши (Елисея) из Иерихона в город Бейт-Эль:
«И когда поднимался он по дороге, отроки малые вышли из города и насмехались над ним, и говорили ему: поднимись, лысый! поднимись, лысый! И обернулся он, и увидел их, и проклял их именем Господним. И вышли два дубим из лесу и растерзали из них сорока двух мальчиков» (Млахим II, 2:23-24).
По сей день на границе Иудейской пустыни с южной Самарией, между Иерихоном и Рамаллой находится арабская деревня со странным названием Дир-Дибуан («монастырь медведей»). Предположительно, здесь находилась византийская церковь, посвященная проклятию пророка Елисея.
Раз уж речь зашла об ономастике, то отметим, что имя Дов чрезвычайно популярно в еврейских общинах (в ашкеназской среде в свое время было популярно двойное имя, с переводом на идиш – Дов-Бер). У бедуинов, населяющих Ближневосточный регион, тоже распространено подобное имя – Ад-Диб (по-арабски – «медвежёнок»).
В ряде переводов вышеприведенного и некоторых других текстов про местного топтыгина толкователи (на основе вполне логичных объяснений) меняют пол зверя. Действительно, образ разъяренной медведицы, потерявшей детенышей, помогает создать более драматическое напряжение в повествовании.
Следует отметить, что медведи (тот вид, что называется «бурым сирийским медведем») обитали практически по всей территории Страны Израиля. Еще в конце XIX века на медведей охотились на севере Палестины, в Сирии и в Ливане. Из-за чрезмерной охоты и вырубки лесов эти животные полностью исчезли из региона. Однако ныне в Иерусалимском Библейском зоопарке содержатся потомки одного из последних медведей, пойманного в Ливане и проданного в начале XX века в Берлинский зоосад.
Медведь почтил своим присутствием и видение пророка Даниэла (Даниила):
«А вот другой зверь, второй, похожий на дов’а. И стал он одним боком, и три ребра в пасти его, меж зубами его, и сказано ему было так: «Встань, ешь мяса много!» (Даниэл 7:5).
Данное видение связано с пророчеством о грядущем владычестве стран Междуречья, особенно Персии:
«Эти звери огромные, которых четверо, – четыре царя встанут от земли» (Даниэл 7:17).
Именно этот портрет прожорливого монстра сказался на формировании христианских средневековых представлений о медведе, как о дьявольском звере. Образ монстра-антихриста, предтечи сатаны, усиливается в «Откровении Иоанна» (13:2):
«Зверь, которого я видел, подобен барсу; ноги у него, как у медведя, а пасть у него – как пасть льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть».
Причем в дьявольской ипостаси медведю отведены вполне приземленные функции, связанные с греховностью телесной оболочки человека: похотливость, гомосексуальность, прожорливость. Примечательно, что в пластическом искусстве становится распространенным изображение Адама и Евы на фоне деревьев, где карабкающиеся по ним медведи символизируют грядущее грехопадение.
МЕДВЕДЬ БУРЫЙ СИРИЙСКИЙ
(Ursus Arctos Syriacus)
Относится к отряду хищных (Carnivora). Внешне напоминает обыкновенного бурого медведя. Длина тела достигает до двух метров. Вес – до 350 кг. Цвет шерсти – желтовато-бурый. Всеяден. Основу рациона составляют фрукты, мед, насекомые, падаль. Хищнические инстинкты просыпаются только в период острого голода.
