next perv

Послание Аристея к Филократу



______________

Послание Аристея к Филократу повествует о создании первого перевода Торы (Пятикнижия) на греческий язык семьюдесятью двумя еврейским мудрецами в III веке до н.э., в годы правления властителя Египта Птолемея II Филадельфа (285-246 гг. до н.э.). Этот перевод носит название Септуагинта, или Перевод семидесяти толковников (от лат. Interpretatio Septuaginta Seniorum – «перевод семидесяти старцев»). Вплоть до XVII века Послание Аристея к Филократу считалось абсолютно подлинным документом той далекой эпохи. В античном мире этот текст и описываемые в нем события были известны как в еврейской среде, – они упоминаются у Иосифа Флавия, Филона Александрийского и в Талмуде – так и в писаниях отцов Церкви.

Согласно тексту Послания, некий Аристей повествует в письме своему брату Филократу о том, как правитель Египта Птолемей (он же упоминается как основатель легендарной библиотеки в Александрии) отправил посольство в Иерусалим с тем, чтобы получить точный и выверенный текст Пятикнижия на греческом языке. Кроме рассказа об организации и осуществлении перевода Торы избранными 72 старцами от всех колен народа Израиля, Аристей с воодушевлением описывает подробности храмовой службы, наряды первосвященника и приводит множество подробностей повседневной жизни Иудеи тех лет. Собственно рассказ о переводе Пятикнижия составляет не более десятой части текста, который, в основном, является явной апологией законов, философии и морали иудейской религии.

Птолемей и Элеазар обмениваются письмами
(из Константинопольского серальского кодекса восьмикнижия, источник)

Начиная с XVII века у некоторых исследователей и теологов появились сомнения в подлинности этого документа, а уже к XIX веку Послание было признано несомненным псевдоэпиграфом (сочинением, приписанным вымышленному или же широко известному автору). Основные сомнения вызывали явные анахронизмы и погрешности в датировке событий. Согласно мнению большинства историков и богословов, этот псевдоэпиграф был создан на греческом языке в еврейской эллинизированной общине Александрии примерно в первой половине I века до н.э. По-видимому, текст был написан с целью защитить святость и точность греческого перевода Пятикнижия, используемого еврейской общиной Египта – защитить как против нападок язычников-египтян, так и ревнителей древнееврейского языка из Палестины.

Послание Аристея описывает процесс создания перевода, упоминая чудеса Божественного вмешательства. Окончание перевода описывается так:

И когда работа была закончена, Димитрий собрал все еврейское население туда, где работали переводчики, и прочитал им перевод вслух в присутствии переводчиков, которых также, как и народ, принял с почестями из-за великих благодеяний, которые они привлекли  на него. Они горячо похвалили Димитрия и побуждали его переписать весь Закон целиком и передать список их начальникам. После того, как книга была прочитана, священники и старейшие из переводчиков, и еврейская община, и начальники народа поднялись и сказали, что теперь, когда совершен столь превосходный и столь тщательный перевод, будет только справедливо, если он останется таким, каков он есть и никакое изменение не будет внесено в него. И когда все выразили согласие с этим, они просили произнести проклятие согласно их обычаю на тех, кто внесет туда какое-нибудь изменение, или прибавив что-нибудь или изменив как-нибудь хоть одно слово из написанного, или опустив что-нибудь. Это было весьма мудрою предосторожностью для того, чтобы наверняка сохранить эту книгу неизменной на все время в будущем”

Как видно из Послания, эллинизированное еврейское население Александрии, заинтересованное в популяризации общечеловеческих ценностей иудаизма и в обращении язычников, приветствовало греческий перевод текста Торы. Несомненно, что не последнюю роль сыграл и факт слабого знания древнееврейского языка в среде самих членов этой большой общины. Законодатели Талмуда относились к переводу Пятикнижия отрицательно, хотя и отмечали, что факт идентичности перевода всех 72-ти толковников был несомненным чудом. Так, в Вавилонском Талмуде (“Масехет Мегила”, часть первая, лист 9.1) сказано:

“Однажды царь Птоломей собрал 72 старейшин. Он поместил их в 72 комнатах, каждого в отдельную, и не говорил им, зачем он их собрал. Он заходил в комнату каждого и говорил: “Напиши мне по-гречески Тору Моисея, учителя твоего”. Всевышний же вложил в сердце каждого из них мудрость, и они перевели все в точности одинаково.”

Царь Птолемей и 70 толковников
(из Константинопольского серальского кодекса восьмикнижия, источник)

Несмотря на столь явное чудо, мудрецы Талмуда отмечают, что после того, как 8-го Тевета был создан этот перевод, на мир спустилась тьма, длившаяся целых три дня! До сегодняшнего дня создание этого перевода является одной из причин поста 10-го Тевета. Каким же образом событие, описываемое как один из радостных дней в жизни еврейской диаспоры Александрии, стало причиной поста, установленного галахическим постановлениям в иудаизме? Ведь, казалось бы, создание перевода Пятикнижия на самый распространенный в то время и в том регионе греческий язык напрямую соответствует идеалу Торы быть “светочем для народов” и нести правду Всевышнего всем народам мира…

Законодатели Талмуда категорически не принимали саму идею перевода Пятикнижия на другие языки, отмечая важность изучения Божественной мудрости лишь на древнееврейском. По их мнению, ни один перевод не мог передать истинную и сокровенную суть Божественной воли, выраженной на святом языке Торы. Они опасались, что неточности и искажения, неизбежные в переводах, принесут еврейскому народу горе и страдания, не приблизив ни на йоту народы мира к пониманию мудрости Творца. Израильский исследователь библейских текстов д-р Арье Райх поясняет это так:

“Тора была дана Израилю на святом языке и только на языке оригинала она содержит разнообразие возможных толкований. В том виде, в котором она толковалась мудрецами Израиля на протяжении веков – каждый стих, каждый отрывок, каждая буква и даже огласовка – она и стала основой законов и идей в иудаизме. Каждый, кто приходит, чтобы перевести Тору на другой язык, никогда не может сохранить эту многозначность понимания текста; он вынужден, помимо своей воли, выбрать всего лишь одно значение, обычно самое простое, – и оставить все остальные. Таким образом любой переведенный текст Торы становится мелким и лишается святости, теряя особую глубину и разнообразие, присущие оригинальному тексту на иврите. В этом ключе, по-видимому, и следует понимать слова трактата “Таанит” о том, что с появлением перевода Торы “тьма опустилась на мир в течение трех дней”.

Надо отметить, что греческий перевод Пятикнижия, ставший столь популярным в нееврейской среде, использовался евреями только в эллинизированной еврейской среде Египта, не получив распространения в других общинах еврейской Диаспоры. Вопреки надеждам евреев Александрии, ни Септуагинта, ни последующие переводы Пятикнижия не улучшили отношение окружения к еврейским общинам.

___________

Еще по теме: М. Туваль. О переводе Торы на греческий и его последствиях

 

Вы находитесь на старой версии сайта, которая больше не обновляется. Основные разделы и часть материалов переехали на dadada.live.