next perv

Нет повести печальнее на свете



Историю Йаакова и Рахели по праву можно считать первой ласточкой трагизма, а значит, и романтизма в мировой литературе. Если смех Сарры при известии о том, что, будучи старухой, она станет матерью, — это первая человеческая, гуманистическая нотка, первая описанная эмоциональная реакция человека на проявление Божьей воли, то все, что связано с Йааковом и Рахелью, уже психологически сложно, по-гречески трагично, по-шекспировски красиво и душераздирающе.

В Книге Бытия мы читаем: «А потом вышел его брат, и рука его держалась за пятку Эсава, и назвали его Йааков». Будущее, как известно, отбрасывает тень на настоящее — и в жизни, и в литературе, — и этой крошечной ручонкой, судорожно, агрессивно отхватывающей свое, написана вся жизнь Йаакова: и право первородства, уловкой взятое у Эсава, и право на Рахель, полученное — нет, выстраданное, вырванное — у Лавана; но, как мы увидим, не у Бога.

Все дается Йаакову с трудом, и даже уже полученное он может потерять в любой момент. Рахель — его большая любовь, причина всех его стараний, та, к которой он шел столько лет, — умирает молодой. Когда придет ее черед, Лея будет погребена вместе с Йааковом в семейном склепе патриархов. Рахель же похоронят по дороге в Бет-Лехем.

Принято считать, что Бог все видел и позволил Лее стать женой Йаакова первой (несмотря на то что любил молодой человек именно Рахель и сватал именно ее), потому что именно Лее выпало сопроводить праведника Йаакова в следующий, духовный мир, тогда как Рахель суждено было быть его женой в этом, материальном мире. Иными словами, Рахель была женой Йаакова, Лея же — женой Йисраэля, то есть следующей, возвышенной ипостаси Йаакова. Но тогда вдвойне досадно: почему совместное пребывание в материальном мире этих созданных друг для друга людей оказалось таким коротким?

Йааков и Рахель — не только наши прародители, но и прообразы несчастных влюбленных всех эпох и народов: Пирама и Фисбы, Тристана и Изольды и, конечно же, Ромео и Джульетты. В романе Томаса Манна “Иосиф и его братья” Рахель сродни Джульетте в легендарном фильме Франко Дзеффирелли — маленькая, темненькая, тринадцатилетняя, но уже исполненная страсти и женственности. Она — будущая женщина, и это качество будущности, этот потенциал и есть самое завораживающее, самое ценное и трогательное в ее образе. Йааков же, несмотря на большое будущее в качестве патриарха, так же горяч, воспламенен и готов на все, как любой Ромео.

История эта универсальна и архетипична, и есть у нее наследники в любые времена. Например, представим себе сонный техасский городишко образца 1843 года. На старой кляче по главной улице проезжает молодой ковбой. Его зовут Джейк (Jake), и направляется он на небольшое ранчо своего дяди по материнской линии. Там он первым делом замечает младшую дядину дочь по имени Рэй (Rae), в которую без памяти влюбляется, и остается на ранчо, работая не покладая рук, утраивая приплод, устраивая выгодный сбыт годовалых телят мигрантам с востока и всячески стараясь угодить дяде, лишь бы быть рядом с этой замечательной девушкой.

Или представим себе Голландию, 1614 год. Бедный парень Якоб (Jakob) добирается до предместья города Гаарлема. В кармане потертой жилетки у него рекомендательное письмо от матушки, адресованное ее брату, то есть его дяде, который занимается разведением цветов на продажу. Мимо Якоба пропорхнула миловидная девушка в головокружительном воздушном чепчике. У кухарки он узнает ее имя — Рии (Rie). Она восхитительна! (Все мы читали Александра Дюма и знаем, насколько очаровательны бывают прелестные фрисландки в чепчиках.) Папаша же ее, будучи ушлым голландским негоциантом, пользуется восхищением племянника в шкурных целях. Якоб остается работать на дядю; только предметом рационализаторского подхода становятся дядины тюльпаны-розы, а не лавановские овцы-козы. Кстати, именно Якоб позже выведет знаменитый полосатый тюльпан, из-за которого половина амстердамских бюргеров потеряет голову и состояние.

Мы уже знаем, что в 1865-м, за день до подписания генералом Робертом Ли акта о капитуляции конфедеративных войск, Рэй умрет при родах, а в 1637 году Рии сгорит от бубонной чумы. Мы знаем, что Джейк и Якоб должны ценить каждую минуту, проведенную рядом со своими возлюбленными. Мы знаем, что у Ромео и Джульетты есть всего несколько дней на то, чтобы насмотреться друг на друга, нацеловаться, наговорить друг другу мудрых глупостей. И знаем мы все это, ибо мы знаем прекрасную, трагичную, человеческую историю Рахель и Йаакова — первую великую историю большой любви.

 

Вы находитесь на старой версии сайта, которая больше не обновляется. Основные разделы и часть материалов переехали на dadada.live.