Статья

Царь Ахав и пророк Элияѓу: генезис одного противостояния

Царь Ахав и пророк Элияѓу: генезис одного противостояния

Пророк Элияѓу — величайший из «дописьменных» пророков, героев книг Самуила и Царей, и любимый персонаж еврейского фольклора — обрел бессмертие еще при жизни; его история не знает  завершения. show show Так, во Второй книге Хроник (II Хр.:21) Элияѓу пишет письмо иудейскому царю Йораму, хотя “хронологически” его нет среди живых. Уже пророк Малахи говорит, что Бог пошлет Элияѓу в конце времен (Мал. 3:23). Элияѓу – важное действующее лицо в мидрашах и агадот, где у него есть три основные функции: он предвестник мессии, ревнитель веры и утешитель страждущих, часто ассоциируемый с ангелом.  Попытаемся, однако, с помощью библейских и внебиблейских (эпиграфических и археологических) данных увидеть пророка в контексте его исторической эпохи, обратившись к основополагающему конфликту его жизни — противостоянию царю Израиля Ахаву.

Ахав (871–852 гг. до н.э.) был вторым царем из династии Омри. Библейский повествователь представляет Ахава злодеем, как и других царей Северного царства, однако с исторической точки зрения речь идет об очень влиятельном правителе: Ахав провел ряд успешных военных кампаний против арамейского царя Бен-Адада (1 Царей 20). Более того, эта династия была хорошо известна за пределами Израиля. В 853 г. до н.э. войско Ахава, насчитывающее 2000 колесниц и 10000 человек, в коалиции с ханаанейскими царями, выступило в битве при Каркаре. Об этом сообщается в Монолитной надписи из Курха царя  Салманасара III: show show См. Kelle, Brad (2002), “What’s in a Name? Neo-Assyrian Designations for the Northern Kingdom and Their Implications for Israelite History and Biblical Interpretation”, Journal of Biblical Literature 121 (4): 639–646. Согласно большинству ученых, количество войск и колесниц в надписи преувеличено.  хотя ассирийцы и хвастают своей победой, коалиция местных правителей сумела на значительный срок задержать продвижение Новоассирийской империи на запад и, таким образом, обеспечить дальнейшее процветание Северного царства еще на 130 лет — до окончательного падения Самарии в 722-720 гг. до  н.э. show show Под ударами войск Салманасара V, а за ним Саргона II, см. Becking, B. 1992 The Fall of Samaria: An Historical and Archaeological Study. Leiden: Brill.  За эти 130 лет была создана заметная часть корпуса древнеизраильской  литературы. show show Cм. Schniedewind, W. M. A. 2004 How the Bible Became a Book: The Textualization of Ancient Israel. London: Cambridge University Press

Политик Ахав не боялся выступить против сильнейшей державы региона; он и его сыновья вели военные действия также против местных правителей. Сегодня мы бы сказали, что он строил Израиль как региональную супердержаву. Знаменитая стела моавитского царя Меши повествует о войнах моавитских царей с царями из династии  Омри. show show Видимо, с Йеѓорамом, сыном Ахава (ср. также 2 Царей 3), хотя, по всей видимости, конфликт Израиля с Моавом имел более долгую историю.  Сын Ахава Йеѓорам упоминается также и в древнеарамейской надписи из  Тель-Дана. show show В которой арамейский царь, скорее всего Хазаэль, хвастает своей победой над ним, а также над царем Ахазйяѓу  Согласно археологическим данным, династия Омри вела очень успешную строительную деятельность: именно в этот период были отстроены и укреплены города Самария, Мегиддо, Хацор,  Изреель, show show Некоторые из них были отстроены на основе древних городов ханаанейского периода, см. Finkelstein, I. and Silberman, N.A. The Bible Unearthed: Archaeology’s New Vision of Ancient Israel and the Origin of its Sacred Texts. New York: Free Press, 2000; Finkelstein, I. The Forgotten Kingdom: the Archaeology and History of Northern Israel. Atlanta, 2013.  а Мегиддо и Хацор — оснащены разветвленной системой подземных туннелей, способных обеспечить население водой даже во время осады.

Ахав умел не только воевать, но и договариваться; у него были союзники — прежде всего финикийцы. Интересна история портового города Дор. Этот прибрежный город в эпоху Ахава утрачивает черты финикийской морской культуры и становится похож на израильские укрепленные города — такие, как Мегиддо  и Дан. show show См. A. Gilboa, I. Sharon, and E. Bloch-Smith, 2015. «Capital of Solomon’s Fourth District: Israelite Dor,» Levant 47 ( 1): 51-74.  По мнению исследователей, для ведения международной торговли Ахав в основном пользовался финикийскими портовыми городами: возможно, это “сворачивание” мореплавания в древнем Израиле являлось ценой союзного договора с финикийскими царствами против усиливающейся Ассирийской империи.

В этой связи нельзя не вспомнить жену Ахава Изевель. Она происходила из важного рода ханаанейских царей — из династии царей Тира и  Сидона. show show Иосиф Флавий пишет, что ее отец Этбаал был царем в Тире, который контролировал всю Финикию; он был из рода священников и узурпировал власть. 1 Царей 16:31 называет Этбаала «царем сидонийцев», то есть финикийцев.  У нас нет данных об Изевель и ее семье из внебиблейских источников, однако о царских родах в Сидоне и в Тире известно из документов XV–XIII до  н.э. show show См. Hallo, W. W. and K. L. Younger (eds.). 1997-2002.The Context of Scripture. 3 vols. Leiden: Brill.  Зимредда, правитель Сидона в эпоху Эль-Амарны, владел кораблями и другими видами войска; своим богатством также был известен и царский двор Абимилки в Тире. Неизвестно, восходила ли род Изевель напрямую к этим царям, но ханаанейские правители Финикии были наследниками именно этой царской традиции.

Дело в том, что в отличие от южного и центрального Ханаана (пережившего культурный коллапс в XIII–XII вв. до н.э., вызванный, по всей видимости, массивным проникновением кочевников с юга-востока), ханаанейские правители Финикии продолжали прямую линию политического правления, восходящую к важным ханаанейским городам-государствам Поздней Бронзы  (XV–XIII вв. до н.э.). show show См. S. Moscatti, The World of the Phoenicians Phoenix Giant, 1999.  Изевель видит себя продолжательницей этой культурной традиции: она истребляет врагов, «вершит царство» и плетет интриги по всем законам ближневосточного придворного этикета; она предельно верна своему роду, презирает самозванцев и с гордостью принимает смерть.

Женитьба Ахава на финикийской принцессе несомненно укрепляла политический и экономический союз с финикийцами; последствиями такого союза были не только привилегии  в международной морской торговле и военная коалиция перед лицом ассирийской угрозы, но и культурное и религиозное усиление финикийцев в центральном Ханаане, в том числе усиление культа Баала, «Господина» (так в Ханаане называли древнего семитского бога грома и молнии Ѓадада), Ашеры (изначально богини-матери всех богов, постепенно ставшей ритуальным предметом и объектом культа) и богини плодородия Аштарту (Ашторет).

С исторической точки зрения трудно оценить, в какой мере Ахав действительно отошел от традиции отцов: библейский повествователь сообщает, что он назвал своих сыновей еврейскими именами, содержащими имя Всевышнего: Йеѓорам и Ахазйа. История с виноградником Навота (I Царей, гл. 21) показывает, что Ахав признает родовой закон земельной собственности и авторитет пророческого слова. Перед нами сильный правитель, стремящийся утвердить свое царство, идущий на военные конфликты, ищущий локальных союзников и способный на компромиссы. И неудивительно: оседлая жизнь в Ханаане предполагала, что у древних израильтян, как у других народов, будет царь, а у царя, как у любого правителя, будет «реальная политика», союзные договоры, династические браки, а еще на каком-то этапе — пышный храм, сильная жреческая каста, централизация культа…

Пророк Илия. Даниеле да Вольтерр, между 1550 и 1560 г. / Wikimedia 

В этой картине аккультурации Израиля в ханаанейской среде пророк Элияѓу — маргинал. Даже географически он не из Ханаана, а из  Заиорданья. show show Ср. 1 Царей 17; Гилеад – район к востоку от реки Иордан, в районе речки Йабок, контролируемый в ту эпоху Израильским царством. Заиорданское племя Гад упоминается в моавитской стеле Меши.  Хотя с галахической точки зрения территория расселения заиорданских племен и относится к Эрец Исраэль, геополитически речь идет об особом  регионе. show show В каком-то смысле на заирданские племена можно смотреть как на племена, которые просто не вошли в Ханаан, а расселились в местах своего прежнего кочевания, подобно тому, как это сделали Эдом, Моав и другие народы.  Заиорданье практически не отражено в архиве Эль-Амарны: там не было важных городов-государств, находящихся под опекой  фараона. show show В архиве Эль-Амарны упоминается Пехель – место в Иорданской долине напротив Бет-Шеана, а также Аштарот на Голанском плато.  В параллельных древнеегипетских источниках Нового царства Заиорданье — место расселения племен шасу — так египтяне называли кочевые и полукочевые племена, с которыми у них были постоянные столкновения. Археологи не обнаружили в Заиорданье следов монументального строительства, относящегося к эпохе расцвета ханаанейских городов-государств, однако к концу этой эпохи и началу Железного века (XIII–XII века) там начинается расцвет поселений нового типа, ставших прототипом поселений, позже появившихся  в Ханаане. show show См. Steen, E. J. van der, Tribes and Territories in Transition: the Central East Jordan Valley in the Late Bronze Age and Early Iron Ages: a Study of the Sources. Leuven: Peeters and Departement Oosterse Studies, 2004. Согласно ван дер Стен, поселения в долине Иордана и Заиорданье сыграли важнейшую роль в процессе возникновения и развития сети новых поселений в начале Железного века в Ханаане.

Многие эпизоды из жизни Элияѓу (например, его паломничество в Синай — I Царей, гл. 19) указывают на его тесную связь с кочевым прошлым Израиля и с соответствующей духовной традицией; земля Ханаан и ее атмосфера чужды ему изначально. Некоторые древние поэмы сообщают, что Всевышний тоже пришел с юго-востока,  из Заиорданья, show show יְהוָה מִסִּינַי בָּא וְזָרַח מִשֵּׂעִיר לָמוֹ הוֹפִיעַ מֵהַר פָּארָן וְאָתָה מֵרִבְבֹת קֹדֶשׁ «Господь пришел с Синая, взошел от Сеира, воссиял с гор Парана, шел от Ривевот Кодеш» (Втор 33:2), הוָה בְּצֵאתְךָ מִשֵּׂעִיר בְּצַעְדְּךָ מִשְּׂדֵה אֱדוֹם «Господь, когда ты шел из Сеира, когда ты шел из страны Эдом» (Суд 5:4), אֱלוֹהַּ מִתֵּימָן יָבוֹא וְקָדוֹשׁ מֵהַר-פָּארָן «Бог идет с Теймана и Святой с гор Парана» (Хаббакук 3:3).  то есть из страны шасу: один из топонимов земли шасу, упоминаемый в древнеегипетских источниках (например, в топографическом списке Аменхотепа III из храма Амуна в Солебе), представляет написание y-h-w-ˀ, возможно произносимое как Yahwа, что, согласно предложению ученых, является наиболее древним упоминанием имени бога сынов Израиля  (XIV в. до н.э.). show show Имеются в виду северный Синай, Негев, Эдом, библейские районы пустыни Син и горы Парана, см. Steen, E. J. van der, Tribes and Territories, стр. 13. Видимо, имя употреблено в качестве названия горы, а по некоторым оценкам – ритуальной “высоты”.

На эту связь указывает и пророческая позиция Элияѓу. Во-первых, бросается в глаза его связь с культовой деятельностью, отчасти чуждой библейскому закону: он восстанавливает древнее святилище на горе Кармель, сооружает алтарь и приносит жертву (1 Царей 18), действуя в согласии с древней кочевой традицией Израиля, которая допускала сооружение жертвенника в любом допустимом для  этого месте. show show См. Исх 20:25; видимо, речь шла о традиционных ритуальных высотах, и ср. выполнение жертвы методом вызывания огня, как в пустыне.  Во-вторых, у пророка очень близкие отношения с царем и царским двором: когда засуха в Израиле становится невыносимой, Ахав сам ищет встречи с Элияѓу (1 Царей 18:16), а также в точности выполняет  его предписания. show show На древнем Ближнем Востоке царь обращался к пророку в критические моменты (войны, засухи, других бедствий) и, получив пророчества, строго им следовал.  Более того, Элияѓу позволяет себе возвыситься над царем, и  даже  вести себя  почти как царь. show show Параллелей такого поведения в ближневосточной пророческой традиции нет. Во всем корпусе ближневосточного пророчества есть только одно проклятие пророком ассирийского царя Санхериба; об особенностях ближневосточного пророчества в сравнении с библейским см. J. Stökl, Prophecy in the Ancient Near East: a Philological and Sociological Comparison (Leiden: Brill, 2012).  Эта позиция вызывает ассоциацию с такими фигурами как Моше или Шмуэль, и ее корни, похоже, — в кочевой племенной культуре: авторитет пророка предшествует авторитету царя, так как царь для Израиля — относительно новая, культурно чуждая и менее  авторитетная инстанция. show show Есть у Элияѓу и другие функции, не находящие параллелей в ближневосточном пророчестве – например, он занимается врачеванием, используя при этом почти колдовские приемы, или контролирует явления природы.

Таким образом, в религиозном и культурном плане Элияѓу представляет наиболее консервативное, архаическое крыло: его непримиримая приверженность традиционной племенной религии, нежелание идти на какие-либо компромиссы с ханаанейской средой и новыми политическими реалиями позиционируют его как антипода Ахава — столпа ханаанейской политики первой половины IX века до н.э.

Титульная иллюстрация: Встреча Ахава и Иезавель с Элияѓу (Илией) в винограднике Навота (Навуфея). Фрэнк Бернард Дикси, XIX в. / Wikimedia